Точных данных о дате фотографии нет.
Судя по эмблемам связиста и лейтенантским "кубикам" (по УПК лейтенанта присвоили в феврале 1936 г., а старшего лейтенанта в марте 1937 г.), а также учитывая, что Приказом НКО СССР №33 от
10.03.1936 г. эмблемы связи поменяли вид с
на 
значит фото февраль-март 1936 года. Должность на тот момент командир взвода связи батальона.
С 1939 г. была отменена подвеска (цепочка) значка "Готов к ПВХО".
Проскурин Роман Иванович родился 18 июня 1905 (18.12.1904) г. в селе Кулевка Старооскольского (ныне Горшеченского) района Центрально-Черноземной (ныне Курской) области. Родился в крестьянской семье и был младшим из троих детей. В 1915 году умер отец, в 1916(18) - мать. С 1916 года работал на с/х работах батраком по найму. Содержал себя, брата (был болен) и сестру вплоть до 1926 г., когда был призван в РККА в 57 СП 19 Воронежской СД. Первый год службы был красноармейцем хозроты, при этом обучался грамоте, на второй год переведен в полковую школу, по окончании которой в 1929 г. оставлен на сверхсрочную службу. В полковой школе исполнял обязанности помощника командира взвода. В 1930 г. откомандирован на учебу в Рязанскую пехотную школу им. К.Е. Ворошилова - ныне Рязанское училище ВДВ, по окончании которой 01.07.1932 г. по приказу РВС СССР был откомандирован в 3-ю военную школу летчиков и летчиков-наблюдателей г.Оренбург, - ОВВАКУЛ им. И.С. Полбина.
Оренбургское училище летчиков в 1932 г. и в наше время.
10.03.1936 г. эмблемы связи поменяли вид с
на значит фото февраль-март 1936 года. Должность на тот момент командир взвода связи батальона. С 1939 г. была отменена подвеска (цепочка) значка "Готов к ПВХО".
Проскурин Роман Иванович родился 18 июня 1905 (18.12.1904) г. в селе Кулевка Старооскольского (ныне Горшеченского) района Центрально-Черноземной (ныне Курской) области. Родился в крестьянской семье и был младшим из троих детей. В 1915 году умер отец, в 1916(18) - мать. С 1916 года работал на с/х работах батраком по найму. Содержал себя, брата (был болен) и сестру вплоть до 1926 г., когда был призван в РККА в 57 СП 19 Воронежской СД. Первый год службы был красноармейцем хозроты, при этом обучался грамоте, на второй год переведен в полковую школу, по окончании которой в 1929 г. оставлен на сверхсрочную службу. В полковой школе исполнял обязанности помощника командира взвода. В 1930 г. откомандирован на учебу в Рязанскую пехотную школу им. К.Е. Ворошилова - ныне Рязанское училище ВДВ, по окончании которой 01.07.1932 г. по приказу РВС СССР был откомандирован в 3-ю военную школу летчиков и летчиков-наблюдателей г.Оренбург, - ОВВАКУЛ им. И.С. Полбина.
Оренбургское училище летчиков в 1932 г. и в наше время.
"В 1931 году рядом с учебным корпусом 2-го отдела (лётнабов) на пустыре, где ещё возвышался вал Успенского бастиона Оренбургской крепости, вырос 5-этажный корпус «А» 13-го авиагородка, именно его позже, после испанских событий, будут именовать «Мадридом». В окрестностях Оренбурга строились аэродромы. Основной — центральный аэродром сооружался у северной окраины города. На нём расположилась авиаэскадрилья 2-го отдела лётнабов. Для практического бомбометания, воздушных стрельб оборудовали южнее города большой полигон, позже перенесённый на восток от центрального аэродрома...".
В это же время в то же училище на учебу был направлен будущий главком ВДВ В.Ф. Маргелов. "С декабря 1932 года - курсант 3-й Оренбургской школы лётчиков и лётчиков-наблюдателей, но уже в январе 1933 года отчислен из неё за «политически неграмотные высказывания». ссылка
Для примера, о порядке направления в школу летнабов:
"Летом 1932 года я командовал ротой 45-го стрелкового полка 15-й Сивашской дивизии. Был разгар лагерной учебы. Однажды, вернувшись из дальнего похода, я только собрался отдохнуть, как вместе с другими командирами был вызван в штаб дивизии. Шагая по усыпанным желтым песком дорожкам, на которые высокие сосны бросали длинные вечерние тени, мы гадали, зачем понадобились начальству.
— Это по поводу предстоящих маневров, — предположил я.
Все со мной согласились и... ошиблись. В большой штабной палатке нас ожидал представитель Военно-Воздушных Сил — седой, сухощавый командир с бронзовым от загара лицом и светлыми спокойными глазами. Он сказал, что в связи с быстрым развитием советской авиации нужны летные кадры — дисциплинированные, волевые люди и предложил желающим подавать рапорты по команде о приеме в летные школы.
Я подал рапорт и через месяц, простившись со своей ротой и полковыми товарищами, выехал в Оренбургскую школу летчиков и летчиков-наблюдателей.
В просторной светлой казарме школы летчиков собрались молодые командиры — представители всех родов войск: пехотинцы, артиллеристы, кавалеристы, саперы, самокатчики... Все мы хотели летать, но путь к самолету лежал через целую серию медицинских кабинетов и 11 месяцев упорной учебы. В кабинетах врачи осматривали нас, выслушивали, выстукивали, крутили на вертящемся кресле, заставляли читать разноцветные цифры и складывать замысловатые фигуры из бумажных квадратов и треугольников, напоминающих детскую игру. Наконец всех абсолютно здоровых зачислили слушателями в школу.
Учеба будущих авиаторов началась с экскурсии на аэродром. Его огромное поле с взлетно-посадочными полосами, ангары, мастерские, метеорологическая станция, возле которой в белых ящиках, похожих на ульи, размещались приборы, произвели на нас большое впечатление. Особенно долго мы задержались в ангаре, где на цементном полу плотными рядами стояли самолеты. Здесь пахло бензином, эмалитовыми красками, а на стенах висели большие плакаты, строго предупреждающие: «НЕ КУРИТЬ!». Мы с уважением разглядывали моторы самолетов, прикрытые металлическими капотами, различные детали с незнакомыми названиями: элероны, амортизаторы, стабилизаторы, триммеры...
— Да, летать на самолете — не верхом ездить, — сказал один из слушателей, бывший кавалерист. — Там вся техника — седло да уздечка.
Вскоре наступила суровая оренбургская зима с сорокаградусными морозами и метелями. На аэродром мы — будущие летчики-наблюдатели — приходили только расчищать снег, а занимались главным образом в классах — изучали аэронавигацию, бомбометание, воздушную стрельбу, аэрофотосъемку и многое другое.
Большая часть времени отводилась аэронавигации. Тогда эта наука была еще очень молода. В годы первой мировой войны от летчика-наблюдателя требовалось только умение вести в воздухе огонь, производить бомбометание и аэрофотосъемку. Штурманское же дело представляло тогда собой довольно ограниченный комплекс несложных расчетов. Летали главным образом вдоль шоссейных и железных дорог, а это удлиняло маршрут, не позволяло летать при плохой видимости.
Когда я пришел в авиацию, летчик-наблюдатель должен был уже иметь основательную штурманскую подготовку. Советские авиаторы тогда начали летать по дальним сложным маршрутам, и молодых летчиков-наблюдателей подготавливали так, чтобы они могли водить самолеты днем и ночью, в туманы и непогоду".
Фото в летном училище 1932 г.
В это же время в то же училище на учебу был направлен будущий главком ВДВ В.Ф. Маргелов. "С декабря 1932 года - курсант 3-й Оренбургской школы лётчиков и лётчиков-наблюдателей, но уже в январе 1933 года отчислен из неё за «политически неграмотные высказывания». ссылка
Для примера, о порядке направления в школу летнабов:
"Летом 1932 года я командовал ротой 45-го стрелкового полка 15-й Сивашской дивизии. Был разгар лагерной учебы. Однажды, вернувшись из дальнего похода, я только собрался отдохнуть, как вместе с другими командирами был вызван в штаб дивизии. Шагая по усыпанным желтым песком дорожкам, на которые высокие сосны бросали длинные вечерние тени, мы гадали, зачем понадобились начальству.
— Это по поводу предстоящих маневров, — предположил я.
Все со мной согласились и... ошиблись. В большой штабной палатке нас ожидал представитель Военно-Воздушных Сил — седой, сухощавый командир с бронзовым от загара лицом и светлыми спокойными глазами. Он сказал, что в связи с быстрым развитием советской авиации нужны летные кадры — дисциплинированные, волевые люди и предложил желающим подавать рапорты по команде о приеме в летные школы.
Я подал рапорт и через месяц, простившись со своей ротой и полковыми товарищами, выехал в Оренбургскую школу летчиков и летчиков-наблюдателей.
В просторной светлой казарме школы летчиков собрались молодые командиры — представители всех родов войск: пехотинцы, артиллеристы, кавалеристы, саперы, самокатчики... Все мы хотели летать, но путь к самолету лежал через целую серию медицинских кабинетов и 11 месяцев упорной учебы. В кабинетах врачи осматривали нас, выслушивали, выстукивали, крутили на вертящемся кресле, заставляли читать разноцветные цифры и складывать замысловатые фигуры из бумажных квадратов и треугольников, напоминающих детскую игру. Наконец всех абсолютно здоровых зачислили слушателями в школу.
Учеба будущих авиаторов началась с экскурсии на аэродром. Его огромное поле с взлетно-посадочными полосами, ангары, мастерские, метеорологическая станция, возле которой в белых ящиках, похожих на ульи, размещались приборы, произвели на нас большое впечатление. Особенно долго мы задержались в ангаре, где на цементном полу плотными рядами стояли самолеты. Здесь пахло бензином, эмалитовыми красками, а на стенах висели большие плакаты, строго предупреждающие: «НЕ КУРИТЬ!». Мы с уважением разглядывали моторы самолетов, прикрытые металлическими капотами, различные детали с незнакомыми названиями: элероны, амортизаторы, стабилизаторы, триммеры...
— Да, летать на самолете — не верхом ездить, — сказал один из слушателей, бывший кавалерист. — Там вся техника — седло да уздечка.
Вскоре наступила суровая оренбургская зима с сорокаградусными морозами и метелями. На аэродром мы — будущие летчики-наблюдатели — приходили только расчищать снег, а занимались главным образом в классах — изучали аэронавигацию, бомбометание, воздушную стрельбу, аэрофотосъемку и многое другое.
Большая часть времени отводилась аэронавигации. Тогда эта наука была еще очень молода. В годы первой мировой войны от летчика-наблюдателя требовалось только умение вести в воздухе огонь, производить бомбометание и аэрофотосъемку. Штурманское же дело представляло тогда собой довольно ограниченный комплекс несложных расчетов. Летали главным образом вдоль шоссейных и железных дорог, а это удлиняло маршрут, не позволяло летать при плохой видимости.
Когда я пришел в авиацию, летчик-наблюдатель должен был уже иметь основательную штурманскую подготовку. Советские авиаторы тогда начали летать по дальним сложным маршрутам, и молодых летчиков-наблюдателей подготавливали так, чтобы они могли водить самолеты днем и ночью, в туманы и непогоду".
В.Г. Романюк «Заметки парашютиста-испытателя» Пошел в авиацию.
Фото в летном училище 1932 г.
Заключение выпускной аттестации на слушателя 2-го отдела военной школы летчиков и летнабов Проскурина Романа Ивановича: "Может быть летчиком-наблюдателем войсковой авиации". Закончив учебу по специальности летчика-наблюдателя, был направлен для прохождения службы в 3-й авиапорт Детсело.
В 1930-е годы теперь уже Детскосельский (бывший Царскосельский) аэродром стал одним из основных военных аэродромов Ленинградского Военного округа. На нем размещалась 3-я авиационная бригада ЛВО, ставшая в дальнейшем 3-м отдельным отрядом, а затем 3-й авиадесантной бригадой особого назначения имени С.М. Кирова. "5 января 1932 года РВС СССР принял решение создать в ЛВО, МВО, УВО, БВО по одному штатному авиамотодесантному отряду. В ЛВО создан из двух ранее существовавших нештатных один штатный авиамотодесантный отряд численностью 144 человека (десантная часть), названный Отдельным отрядом №3 и состоявший из трех пулеметных рот, авиаэскадрилий и вспомогательных подразделений. В авиационную часть (около 300 человек личного состава) входили:
- 1-я авиационная эскадрилья (6 самолетов АНТ-9);
- 2-я авиационная эскадрилья (6 самолетов Р-5);
- 3-я авиационная эскадрилья (3 самолета ТБ-3);
- Учебно-тренировочный отряд (3 самолета У-2);
- Авиационный парк наземного обслуживания самолетов.
В 1930-е годы теперь уже Детскосельский (бывший Царскосельский) аэродром стал одним из основных военных аэродромов Ленинградского Военного округа. На нем размещалась 3-я авиационная бригада ЛВО, ставшая в дальнейшем 3-м отдельным отрядом, а затем 3-й авиадесантной бригадой особого назначения имени С.М. Кирова. "5 января 1932 года РВС СССР принял решение создать в ЛВО, МВО, УВО, БВО по одному штатному авиамотодесантному отряду. В ЛВО создан из двух ранее существовавших нештатных один штатный авиамотодесантный отряд численностью 144 человека (десантная часть), названный Отдельным отрядом №3 и состоявший из трех пулеметных рот, авиаэскадрилий и вспомогательных подразделений. В авиационную часть (около 300 человек личного состава) входили:
- 1-я авиационная эскадрилья (6 самолетов АНТ-9);
- 2-я авиационная эскадрилья (6 самолетов Р-5);
- 3-я авиационная эскадрилья (3 самолета ТБ-3);
- Учебно-тренировочный отряд (3 самолета У-2);
- Авиационный парк наземного обслуживания самолетов.
11 декабря 1932 года выходит Постановление РВС СССР,
которым предусматривается преобразование 3-го отдельного отряда ЛВО в авиадесантную
бригаду в составе ВВС. Бригада
носит название 3-я авиационно-десантная бригада особого назначения (3
АБОН), в нее входят парашютный и мотомеханизированный батальоны,
артдивизион, авиаэскадрильи и спецподразделения. На базе бригады регулярно проводились сборы летчиков по отработке техники пилотирования и десантирования тяжелых грузов: автомашин, броневиков, танков, артиллерийских орудий. В 1935 году бригада
получает имя С.М. Кирова и именуется 3-я авиационная бригада особого
назначения имени С.М. Кирова".
Вероятно, дед был направлен в 3-ю авиационную бригаду ЛВО, а затем, после какого-то летного происшествия, возможно, в ходе обучения десантного батальона, сказавшегося на здоровье деда, он был переведен в обычный стрелковый полк 56 СД. Это предположение коррелирует с семейной историей о том, что в пехоту дед был списан после авиакатастрофы.
В 1933 году дед был направлен (как он пишет в своей автобиографии того периода - "отослан") для прохождения службы в 168 СП 56 СД в город Порхов Псковской области. Первоначальная должность в 168 СП - командир взвода 2 стрелковой роты 1 батальона.
В Порхове познакомился со своей будущей женой Проскуриной (Ивановой) Евдокией Нестеровной. Во время голода 1932-33 гг. помог перебраться брату Федоту с семьей в Порхов и как мог поддерживал брата за счет военного пайка и обеспечения обмундированием (выдавались отрезы ткани для пошива формы).
В 1937 и 1938 годах у Романа Ивановича родились два сына погодки - Анатолий и Владимир.
Из Порхова дед уезжал на все военные конфликты, в которых участвовала 56 СД, и сюда же возвращался.
Красной точкой обозначено место расположения дома, где до войны жила семья Проскуриных в Порхове.
Улица называлась 1-я Ломаная, позже была переименована в улицу Кузнецова, в честь председателя Порховского райисполкома, партизана, участника боев в партизанском крае Кузнецова Николая Назаровича.
Дом был сожжен во время отступления немцев в феврале 1944 г.
В середине 60-х отстроен заново.
В семье хранится история о том, что у деда в середине 30-х начались проблемы с желудком и бабушка очень переживала, когда дед уехал на финскую войну. Но, к всеобщему удивлению, дед вернулся поздоровевший и поправившийся в теле, - чистый спирт для согрева неожиданно оказал лечебное действие на желудок.
После передислокации дивизии в Западную Белоруссию, в Гродно дед взял семью с собой. Проживала семья в военном городке Фолюш до мая 1941 г. В мае, взяв отпуск, дед отвез семью в Порхов и вернулся к месту службы один. О дальнейшей его судьбе ничего не известно.
Запись в журнале учета комсостава 213 СП 56 СД.
Учетно-послужная карточка
Очень важная информация: долгие годы после войны жена и дочь лейтенанта Павловского так представляли его дальнейшую судьбу: «Павловский с начальником связи полка старшим лейтенантом Шевцовым пробирались в направлении Ленинграда: прошли через Литву на г. Остров мимо Пскова и осенью дошли до деревни Вышегород (Дедовического района, в 30 км от Порхова) и зашли в дом к местным жителям, у кого-то из наших командиров там была жена и он думал, что она будет оттуда бежать, но они зашли туда, убедиться, что жены там нет. Шевцов был ранен, а Павловский без сапог, был обут в одни галоши. Люди приютили их, накормили, а затем сдали немцам, которые отправили обоих в лагерь военнопленных, находившийся в военном городке порховского танкового полка. Вскоре по городу пошел слух, что немцы поймали и посадили в лагерь бывшего военкома Порхова - Павловского. Мать и сестра жены лейтенанта Павловского - Евдокии Тимофеевны пошли в тот лагерь и увидели там его. Увидели, что он без обуви, сменяли на рынке сало на ботинки и перебросили их ему через забор. Сам Павловский И.П. показал жестами, что скоро его отправят отсюда в другой лагерь. А потом пошел слух, что Павловский, заступившись за кого-то, ударил в лагере немца и тот его застрелил».
Наиболее вероятно, что основу этой истории составили обрывочные рассказы лейтенанта Иванова И.И. - друга лейтенанта Павловского, пересказанные женой и дочерью Иванова И.И. жене лейтенанта Павловского (все они после войны проживали в Гродно). Сопоставляя эту информацию с имеющимися картами пленных, можно предположить, что Иванов И.И. говорил своей жене, что шел отступая с Павловским (какое-то время), начальником связи (т.е. Проскуриным Р.И., фамилию не называя) и ст.лейтенантом Шевцовым. Говоря это, он скорее всего, перечислял с кем шел т.е.: начальником связи, запятая, ст.лейтенантом Шевцовым... А жена и дочь Иванова, не поняли, что это перечисление разных людей, - начальник связи и ст.лейтенант Шевцов. Фамилию Проскурина Иванов, видимо, забыл, состояние здоровья его в это время уже было очень плохим, поэтому называл только должность, а не знающие контекста жена и дочь интерпретировали по-своему, - начальником связи Шевцовым. Эту же информацию повторял и Нагорный Н.С. после встречи с уже сильно болеющим и плохо говорившим Ивановым И.И., т.е. Нагорный повторял, что начальником связи полка был Шевцов. Весь послужной список ст.лейтенанта Шевцова Ф.Е. говорит о том, что к службе связи он никогда отношения не имел, а на момент начала войны был переведен из 213 СП на склады распределительной станции 3-й армии в Гродно.
У Шевцова, Иванова, Павловского, Проскурина жены были родом из Порхова и окрестных деревень. Поэтому логично, что они шли все вместе на псковщину.
В 1933 году дед был направлен (как он пишет в своей автобиографии того периода - "отослан") для прохождения службы в 168 СП 56 СД в город Порхов Псковской области. Первоначальная должность в 168 СП - командир взвода 2 стрелковой роты 1 батальона.
В Порхове познакомился со своей будущей женой Проскуриной (Ивановой) Евдокией Нестеровной. Во время голода 1932-33 гг. помог перебраться брату Федоту с семьей в Порхов и как мог поддерживал брата за счет военного пайка и обеспечения обмундированием (выдавались отрезы ткани для пошива формы).
В 1937 и 1938 годах у Романа Ивановича родились два сына погодки - Анатолий и Владимир.
 Лейтенант Проскурин Р.И. с женой и братом Федотом |  Сыновья Проскурина Р.И. - Анатолий Романович и Владимир Романович |
Из Порхова дед уезжал на все военные конфликты, в которых участвовала 56 СД, и сюда же возвращался.
Красной точкой обозначено место расположения дома, где до войны жила семья Проскуриных в Порхове.
Улица называлась 1-я Ломаная, позже была переименована в улицу Кузнецова, в честь председателя Порховского райисполкома, партизана, участника боев в партизанском крае Кузнецова Николая Назаровича.
Дом был сожжен во время отступления немцев в феврале 1944 г.
В середине 60-х отстроен заново.
В семье хранится история о том, что у деда в середине 30-х начались проблемы с желудком и бабушка очень переживала, когда дед уехал на финскую войну. Но, к всеобщему удивлению, дед вернулся поздоровевший и поправившийся в теле, - чистый спирт для согрева неожиданно оказал лечебное действие на желудок.
После передислокации дивизии в Западную Белоруссию, в Гродно дед взял семью с собой. Проживала семья в военном городке Фолюш до мая 1941 г. В мае, взяв отпуск, дед отвез семью в Порхов и вернулся к месту службы один. О дальнейшей его судьбе ничего не известно.
В памяти жены и детей последняя должность - командир роты связи.
Согласно донесению о пропавшем без вести, исполнял должность начальника связи и помощника начальника штаба 213 СП по связи (КIII, 43).
Согласно донесению о пропавшем без вести, исполнял должность начальника связи и помощника начальника штаба 213 СП по связи (КIII, 43).
Запись в журнале учета комсостава 213 СП 56 СД.
Учетно-послужная карточка
Приказ ГУК НКО №0741 от 06.08.1943 г. пропал без вести.
Выписка выслана в Псковский ОВК №606246 от 28.06.1945 г.
Жена Проскурина (Иванова) Евдокия Нестеровна. Сумма пособия не выплачивается из-за отсутствия документа.
Адрес: Псковская область, город Порхов, улица 3-го Коминтерна, д.55.
Адрес до эвакуации: Западная Белоруссия, город Гродно, военный городок.
Прекратилась связь с 17 июня 1941 года.
Запрос 24.03.1945 г. женой в Центральное справочное бюро.
Ответ: 10.04.1945 г. заполнить анкету.
Свидетельство о браке №152.
Звание капитан присвоено 21.04.1941 г. Приказ НКО №01063.
Образование: окончил пехотную школу, КУКС связи. Поступил на службу в 1926 году.
Приказы по ЛВО в РГВА:
Присвоено звание лейтенант Приказ №0683/4 от 17 февраля 1936 г. (выслуга 1 год - до следующего звания).
Командиру взвода связи батальона 168 СП лейтенанту присвоено звание старший лейтенант Приказ №979 от 31 марта 1937 года.
Выписка выслана в Псковский ОВК №606246 от 28.06.1945 г.
Жена Проскурина (Иванова) Евдокия Нестеровна. Сумма пособия не выплачивается из-за отсутствия документа.
Адрес: Псковская область, город Порхов, улица 3-го Коминтерна, д.55.
Адрес до эвакуации: Западная Белоруссия, город Гродно, военный городок.
Прекратилась связь с 17 июня 1941 года.
Запрос 24.03.1945 г. женой в Центральное справочное бюро.
Ответ: 10.04.1945 г. заполнить анкету.
Свидетельство о браке №152.
Звание капитан присвоено 21.04.1941 г. Приказ НКО №01063.
Образование: окончил пехотную школу, КУКС связи. Поступил на службу в 1926 году.
Приказы по ЛВО в РГВА:
Присвоено звание лейтенант Приказ №0683/4 от 17 февраля 1936 г. (выслуга 1 год - до следующего звания).
Командиру взвода связи батальона 168 СП лейтенанту присвоено звание старший лейтенант Приказ №979 от 31 марта 1937 года.
Очень важная информация: долгие годы после войны жена и дочь лейтенанта Павловского так представляли его дальнейшую судьбу: «Павловский с начальником связи полка старшим лейтенантом Шевцовым пробирались в направлении Ленинграда: прошли через Литву на г. Остров мимо Пскова и осенью дошли до деревни Вышегород (Дедовического района, в 30 км от Порхова) и зашли в дом к местным жителям, у кого-то из наших командиров там была жена и он думал, что она будет оттуда бежать, но они зашли туда, убедиться, что жены там нет. Шевцов был ранен, а Павловский без сапог, был обут в одни галоши. Люди приютили их, накормили, а затем сдали немцам, которые отправили обоих в лагерь военнопленных, находившийся в военном городке порховского танкового полка. Вскоре по городу пошел слух, что немцы поймали и посадили в лагерь бывшего военкома Порхова - Павловского. Мать и сестра жены лейтенанта Павловского - Евдокии Тимофеевны пошли в тот лагерь и увидели там его. Увидели, что он без обуви, сменяли на рынке сало на ботинки и перебросили их ему через забор. Сам Павловский И.П. показал жестами, что скоро его отправят отсюда в другой лагерь. А потом пошел слух, что Павловский, заступившись за кого-то, ударил в лагере немца и тот его застрелил».
Наиболее вероятно, что основу этой истории составили обрывочные рассказы лейтенанта Иванова И.И. - друга лейтенанта Павловского, пересказанные женой и дочерью Иванова И.И. жене лейтенанта Павловского (все они после войны проживали в Гродно). Сопоставляя эту информацию с имеющимися картами пленных, можно предположить, что Иванов И.И. говорил своей жене, что шел отступая с Павловским (какое-то время), начальником связи (т.е. Проскуриным Р.И., фамилию не называя) и ст.лейтенантом Шевцовым. Говоря это, он скорее всего, перечислял с кем шел т.е.: начальником связи, запятая, ст.лейтенантом Шевцовым... А жена и дочь Иванова, не поняли, что это перечисление разных людей, - начальник связи и ст.лейтенант Шевцов. Фамилию Проскурина Иванов, видимо, забыл, состояние здоровья его в это время уже было очень плохим, поэтому называл только должность, а не знающие контекста жена и дочь интерпретировали по-своему, - начальником связи Шевцовым. Эту же информацию повторял и Нагорный Н.С. после встречи с уже сильно болеющим и плохо говорившим Ивановым И.И., т.е. Нагорный повторял, что начальником связи полка был Шевцов. Весь послужной список ст.лейтенанта Шевцова Ф.Е. говорит о том, что к службе связи он никогда отношения не имел, а на момент начала войны был переведен из 213 СП на склады распределительной станции 3-й армии в Гродно.
У Шевцова, Иванова, Павловского, Проскурина жены были родом из Порхова и окрестных деревень. Поэтому логично, что они шли все вместе на псковщину.
Павловский И.П. плен 09.07.1941 г. под Минском.
Иванов И.И. (из д.Есенники) плен 20.08.1941 г. у Опочки.
Шевцов Ф.Е. плен 28.08.1941 г. у ст.Дно.
Возможно, Иванов И.И. встретился с Шевцовым Ф.Е. в плену и историю пленения группы наших командиров после прохождения Опочки узнал от него.
ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ
Cайт визуально адаптирован под браузер
Mozilla Firefox скачать/download
В остальных браузерах сайт может отображаться некорректно!
(IE, Opera, Google Chrome и др.)
Рекомендуется установить дополнение uBlock, добавить
В связи с изменением адресации ресурса ОБД-мемориал большинство ссылок не работают. Проводится работа по обновлению ссылок.
Mozilla Firefox скачать/download
В остальных браузерах сайт может отображаться некорректно!
(IE, Opera, Google Chrome и др.)
Рекомендуется установить дополнение uBlock, добавить
В связи с изменением адресации ресурса ОБД-мемориал большинство ссылок не работают. Проводится работа по обновлению ссылок.
Основные источники
Друзья сайта
Наш баннер
Песни сайта
Статистика
Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0
Copyright MyCorp © 2024