Впервые за 40 лет они встретились здесь, под Сопоцкино, на берегу Августовского канала, где из 213-й полк 56-й Московской Краснознаменной дивизии встретил кровавый рассвет того незабываемого июньского дня всенародной беды. Семеро из нескольких тысяч воинов полка, которые первыми вместе с пограничниками приняли огромной силы внезапный удар гитлеровской 28-й дивизии и держались здесь до последней возможности. Теперь они в скорбном молчании оглядывают берега канала, окрестные холмы с взорванными ДОТами и вспоминают те дни.
Полк майора Яковлева в ночь на 9 мая 1941 года по тревоге покинул казармы и выехал в летние лагеря. Красноармейцы занимались боевой подготовкой, один из батальонов строил земляные укрепления у самой границы.
На воскресенье 22 июня офицерам разрешили увольнение в город к семьям. Накануне, в субботу, вспоминает работник клуба полка сержант Г.А. Воронец, в летнем клубе шла кинокартина "Большая жизнь". В это время в новеньком обмундировании прибыло из Гродно 50 молодых офицеров. Их ещё не распределили по подразделениям и разместили на ночь в палатках караульной роты. Легли спать уже за полночь.
А по ту сторону границы, в частях фашистской армии генерала Штрауса уже был зачитан приказ о нападении на нашу страну с точным указанием часа: 3.30 по берлинскому времени.
"Рано утром 22 июня я проснулся от грохота и рева. Над головой проносились снаряды в направлении Сопоцкино. Над самыми деревьями, едва не задевая их верхушки, кружили самолеты с черными крестами, поливая наш лагерь из пулеметов. Я побежал к штабному домику. По его крыльцу защелкали разрывные пули, откалывая мелкие щепки. Вскоре канонада у границы превратилась в сплошной гул. Красноармейцы группами с винтовками и пулеметами бежали туда. Вскоре в штаб прибыли командиры, среди них и майор Яковлев". (из письма Г.А. Воронца).
Т.Я. Яковлев - опытный кадровый командир. Он сразу же энергичными действиями пресек временное смятение, вызванное внезапностью нападения, и приказал действовать по-боевому. Батальоны капитанов Богачева и Смирнова уже занимали свои места согласно боевому расписанию. Со вторым батальоном связь не действовала, и майор послал туда связных. Быстро связался с командиром 9-го артпульбата капитаном Жила, бойцы которого еще на рассвете заняли свои места в недостроенных ДОТах. И когда гитлеровцы, обойдя пограничные заставы Сивачева и Васильева, густыми цепями показались за каналом, их встретил губительный огонь пулеметчиков из взводов лейтенантов Муликова и Панченкова, а так же из соседних ДОТов. Немцы смешались, отхлынули к опушке леса. Наши воины постепенно приходили в себя от потрясения, поверили в свои силы.
А на канале гитлеровцы предпринимали атаку за атакой. После короткого минометного обстрела был атакован с двух сторон батальон капитана Смирнова. Но наши воины, поддержанные огнем из соседних ДОТов, отбросили немцев обратно за канал, хотя и понесли значительные потери. В палатки санитарной части, где работали санитары полка под руководством лейтенанта медслужбы Екатерины Яворской, стекалось все больше раненых.
Уже третью атаку отбивает на правом фланге батальон капитана Богачева. Гитлеровцы, ведя на ходу огонь из автоматов, бросились вплавь через канал на позиции восьмой роты лейтенанта Степанова. Некоторые из них уже достигли наших траншей. Но младший политрук Ефимов поднял бойцов в контратаку, и наши воины с криками "Ура! За Родину!" коротким штыковым ударом отбросили фашистов за канал.
А связи со штабом 56-й дивизии все нет и нет. Зло выругавшись, майор выходит из штаба и встречается со своим комиссаром Черных, выходящим из эм-ки, изрешеченной осколками. Комиссар докладывает, что по пути из Гродно попал под бомбежку, ехавший с ним офицер из штаба армии убит, что шофер ранен, что заехав в Святск, он не нашел никого из командования дивизии. Город подвергается беспрерывным налетам авиации, горит. - Ну, что ж, ничего не поделаешь! Будем сражаться с тем, что есть. Мы, часть прикрытия, должны держаться до подхода главных сил. Командир объяснил комиссару сложившееся положение и направил в батальон Богачева. И Черных, старый донецкий слесарь, участник финской, награжденный орденом Красного Знамени, стал правой рукой командира. В течение всего дня воины видели его в самых опасных местах на канале, там, где было особенно трудно. Вдохновляемые им политработники, коммунисты и комсомольцы полка вели за собой людей в пекло схватки. Так в кроваво-дымном кошмаре, в горьких невосполнимых утратах завершился для воинов  полка первый военный день.
А с утра 23 июня все повторилось сначала: жестокий артиллерийский обстрел, безнаказанные налеты вражеской авиации, яростные атаки подвыпивших гитлеровцев на позиции полка, тяжелые потери.
213-й полк сделал все, что мог: в труднейших условиях два дня удерживал свои позиции, нанося врагу серьезный урон. Недаром потом немецкий генерал, командовавший 28-й пехотной дивизией, доноcил в штаб Штрауса: "На участке укреплений от Сопоцкино и севернее, противник твердо решил держаться любой ценой и выполнил это".
Тяжелое испытание выпало потом на долю воинов полка и его храброго командира: форсирование Немана под яростным огнем врага с воздуха и земли, разгром гитлеровской части на правом берегу реки, многотрудный путь на восток, расчленение полка на группы, непрерывные схватки с врагом, героическая смерть командира. Обо всем этом и вспоминали недавно на берегах Августовского канала и в Сопоцкино собравшиеся на свою встречу ветераны 213-го полка, которым удалось выжить в "том проклятом году не воспетом". Вот их имена: Воронец Г.А., Вещунов П.С., Нагорный Н.С., Яворская Е.М., Портяной Ф.К. Всего семеро из нескольких тысяч...

Д.Гаврилин. "Гродненская правда". 23 Февраля 1984 г.