Личный состав подразделения 152-го корпусного артиллерийского полка накануне войны,
не позднее 6 июня 1941 года.

В один из воскресных дней 1941 года 152-й артиллерийский полк был поднят по тревоге. Мой отец - Иван Кучинский - находился со мной и моей сестрой дома. Не рискуя оставлять детей одних, он взял нас с собой. Так мы - маленькие дети - и оказались на этой фотографии. Возможно, это последний снимок людей, запечатленных на нем. Среди них – командир полка Пятыгин, комиссар Рыжиков, подполковник Воронцов, а также военные Джуй, Федоров, Буриков, Шпаковский, Бережной, Белов, техник М. Лукьянов, военврач Навменов, Иван Сорока (после войны - Герой СССР).

После войны нас разыскал капитан Бережной, близкий друг и подчиненный отца. Он сообщил, что многие из полка погибли еще в Гродно, многие были ранены и находились в гарнизонном госпитале города. 23 июня Гродно захватили немцы, и госпиталь был интернирован вместе с гражданским обслуживающим персоналом (врачами, медсестрами, нянечками). Эту фотографию уже после войны нам передала Евгения Леонтьевна Суровец, у которой наша семья снимала тогда квартиру. Во время оккупации в июле 1941 года она единственная добилась у главы немецкой администрации Гродно пропуска для посещения раненых в госпитале, в то время как прятала у себя в квартире двухлетнего еврейского мальчика Эдуарда Фрумина, сына политрука этого полка (444 КАП). Я сейчас разыскиваю местных жителей, которые также совершили такой подвиг, для содействия в присвоении им звания «Праведник мира». После смерти отца Суровец продолжала посещать госпиталь. По ее словам, немцы вывезли раненых и персонал в лес и расстреляли. До сих пор в архиве Минобороны РФ в Подольске они значатся как «пропавшие без вести в июне 1941-го». Хотелось бы узнать и судьбу тех, кто на фото. Координаты в редакции.

В моем архиве есть уникальное письмо отца Ивана Кучинского, который служил перед войной в 152 корпусном артиллерийском полку. Письмо написано брату в Ленинград за несколько дней до Великой Отечественной войны, в июне 1941 года.

Эти немногочисленные строчки говорят на самом деле о многом: что офицеры до войны несколько лет не бывали в отпуске, что их обеспечение было весьма скудным. Вот большая часть из этого письма:

«Здравствуй, Сеня, Клава!

Сообщаю Вам, что я сейчас в Гродно живу один. Варю с ребятами отправил в Витебск. Я работаю третий год без отпуска. Один год хоть деньгами компенсировали, а второй, что называется, просто так. Если я через месяц не выберусь в отпуск, то в этом году дело с отпуском будет очень ненадежное…

Продукты недорого, промтовары имеются, недоставало (да и недостает) сладостей – сахара, конфет, и с деньгами не то что не достает и не то что лишние, а живем от получки к получке. Никак не удается жить, как хочешь. Хотел бы посылать родителям ежемесячно хоть немного денег - не получается, да и у Вариных трудности. У меня в этом году очень много высчитывают, применяют новый устав. Ведь постановление Правительства о запрещении ухода с предприятий, о борьбе с нарушителями дисциплины, о борьбе с браком коснулись и Красной Армии. Я подписался на заем на 700 рублей + Варя на 75 р. Здоровьем хвастаться не приходится… Гродно, п/я 151».

Отец обладал отменным здоровьем. Но между собой родственники условились, что фразы о состоянии здоровья будут обозначать военное положение. Отсюда и появилось это странное предложение о здоровье в письме брату. Кстати, брат жив, и в феврале этого года ему исполнится 102 года.

Леонид Иванович Кучинский, Минск

Кучинский Иван Лукьянович 1910 г.р., г.Борисов. В РККА с 1930 г. Начальник боепитания 152 КАП, воентехник 1 ранга. Жена Кучинская Варвара Ивановна г.Витебск, Большая Коммунистическая, д.11. ссылка,№33.