Из нашего села в Великую Отечественную войну ушло более 400 человек. Домой вернулись немногие - 150 человек. Многие, остались лежать на полях сражений безымянными солдатами. Наши сельчане участвовали во многих сражениях, освобождали Европу, некоторые дошли до стен Рейхстага, участвовали в партизанском движении в Белоруссии.

1.  В начале войны, родителям Яфарова Хусаина, Атаулле Арифулловичу и Асии Сафиулловне, пришло извещение, о том, что «Ваш сын Хусаин Атауллович, в одном из неравных боев пропал без вести», правда это извещение до наших дней не сохранилось.   

Я, хочу коротко, рассказать, эту историю и об участнике партизанского движения в Белоруссии, о командире партизанского отряда имени Сергея Лазо партизанской бригады «За Советскую Белоруссию» Яфарове Хусаине Атаулловиче, в нашем селе его так и называли «партизан бабай».
Яфаров Хусаин Атауллович родился в 1915 году в селе Алтары Кривозерьевской  волости Саранского уезда Пензенской губернии. В 8 лет пошел в школу в  первый класс, 12 лет окончил 4-х классную школу. В 1929 году в селе Алтары был создан колхоз «Шефная звезда». Поступил в колхоз и работал: скотником, кормачом, бригадиром в полеводческой бригаде. В 17 лет уехал в Москву, работал на стройке метрополитена. Были трудности, не хватало ни продуктов, ни одежды. Призван в армию 15 сентября 1937 года в Белорусской ССР город Боровуха, 50 стрелковая дивизия 150 стрелковый полк.

Справочно.
В 1935—1936 годах в Боровухе-1 17-я СД ведет масштабное строительство военного городка. Здесь строятся казармы, склады, 7 четырехэтажных каменных домов для семей офицеров, клуб, баня, магазин, Дом офицеров. Однако вскоре 17-я СД передислоцируется, а городок передается частям вновь формируемой 50-й стрелковой дивизии, специально предназначенной для обороны Полоцкого укрепленного района. 50 СД сформирована в мае 1936 года на базе Управления строительных работ №27 в Витебской области, как «УРовская» дивизия Полоцкого укреплённого района. В ее состав были включены: Управление военно-строительных работ №27, части Полоцкого укрепленного района (4-й и 16-й пулеметные батальоны, 156-й артиллерийский полк, батальон связи и саперный батальон) и прибывшее в Полоцк пополнение из 5-й, 27-й, 33-й и 64-й стрелковых дивизий). В 1936—1939 годах здесь располагались 202 артиллерийский полк, 257 гаубичный артиллерийский полк, 10 медсанбат, 125 пах, 100 дарм, кавалерийский полк, части 174-го артиллерийского полка, артиллерийско-пулеметного батальона, а также небольшая танковая часть, вооруженная небольшими танками без башни, видимо, Т-27.  
В 1939 году 50-я СД покидает полоцкую землю для участия в походе в Западную Белоруссию. Вернется назад она в январе 1941 года, пройдя еще и бои советско-финской войны. С августа 1940 года здесь также дислоцируется 17-я стрелковая дивизия. В связи с переносом государственной границы 22 июня 1940 года началось строительство Гродненского УРа. 8 июля 1940 года было создано единое управление Гродненским и Полоцким УРами, в связи с чем 9 и 10 отдельные пулеметные батальоны покидают Полоцкий укрепленный район и передислоцируются в Гродненскую область.

В 1937-1938 годах Яфаров Х.А. учился в полковой школе младших командиров. Присвоили звание – старшина. Окончил курсы мл.лейтенантов в 1939 г., участвовал в войне с Финляндией. 8 марта 1940 года в ходе финской компании был ранен, лежал в Ленинградском военном госпитале. [В тоже время, возможно, в том же госпитале находился на излечении лейтенант Васильев М.И. Вероятно, Васильев и Яфаров познакомились и не исключено, что Васильев уговорил Яфарова просить о назначении в 213 СП после выздоровления]. Затем [видимо уже в составе 213 СП 56 СД] Яфаров Х.А. участвовал в походе в Прибалтику. После перебросили в Белоруссию г. Гродно, называлась «вторая пограничная полоса», 56 дивизия 213 стрелковый полк, в качестве зам.командира роты. В начале 1941 года, был направлен в г. Белосток.
22 июня 1941 года началась Великая Отечественная война. Хусаин Атауллович был ранен и эвакуирован со своей семьей.

  Из рассказа Хусаина Атаулловича:
  «В начале войны, когда немцы бомбили города и села Белоруссии, и  нашу часть, которая подверглась сильной бомбардировке, она была самой укрепленной. После,  из моей части живых не осталось ни одного солдата и вся техника полностью была уничтожена. Из Белостока меня с семьей эвакуировали на восток. Нас вывозили на машинах вместе с другими людьми. По пути, колонну обстреляли немецкие самолеты, в результате мы оказались в окружении, кругом были немцы. И мне со своей семьей, пришлось несколько дней жить в лесу. Так как я был младшим офицером, здесь в лесу мне пригодилась военная смекалка, я соорудил небольшую землянку и стали в ней жить. А сам в это время изучал и наблюдал эту местность. Оказалось совсем недалеко есть небольшая деревня и совхоз, где еще не было немцев. Изучив основательно и наладив связь, решил перебраться в деревню. С наступлением темноты, взяв семью, перебрался в совхоз.  Директор совхоза Захар и его жена Мария были пожилыми, они меня с семьей приютили у себя и предложили работать в совхозе. Работая в совхозе, потихоньку изучал местность и узнал, что недалеко от деревни в лесу действовал партизанский отряд им. Сергея Лазо. Работая в совхозе, установил связь с партизанским отрядом и снабжал их продуктами питания, хлебом, картошкой, мукой и солью. Позднее узнал, что директор совхоза-Захар был связан с этим партизанским  отрядом, я встретился с ним в отряде. Наладив связь с отрядом, готов был уйти в партизаны, но меня вместе с семьей арестовали немцы. Меня отвезли в комендатуру, которая находилась в другой деревне, а семью заперли в небольшой сарай. Начались допросы и пытки.
Однажды, когда меня вели в комендатуру на допрос, немец который вел, спросил меня вначале жестами, а потом на ломанном русском языке, кто я такой, что мол жалко детей и что у него в Германии тоже остались двое детей, что он сам интернационалист, он против фашизма, его насильно взяли в армию. Когда шли мимо оврага, он мне тихонько говорит, иди-беги, в начале я не понял, думал меня вначале отпустит, а потом будет стрелять, я качнул головой и сказал нет. Он неожиданно меня толкнул и я кувырком покатился в овраг. Он несколько раз стрелял, видимо сделал вид, что пленный хотел сбежать. И я оказался на дне оврага, оказался он глубоким, заросшим бурьяном и крапивой, на краю болота, просидев на дне оврага до наступления темноты, ночью ушел в отряд. Когда вернулся в отряд, все удивились, как я сбежал, рассказав все как было, меня отставили в отряде. Через некоторое время я с двумя бойцами, вернулся за семьей».

 Вот как  вспоминает об эвакуации жена Хусаина Атаулловича - Саадять:  «По пути, когда ехала колонна, впереди колонны оказался переодетый в форму красноармейца водитель-немецкий диверсант. Когда мы ехали, водитель остановил машину, якобы для ремонта, ненадолго. В это время прилетели немецкие самолеты и начали бомбить и обстреливать, к счастью, мы оказались в хвосте, были сопровождающими, водитель свернул машину в овраг, все спрыгнули с машины и спрятались кто где. В этой перестрелке осколком от снаряда в лицо под глаз была ранена моя старшая дочь Сания. Потом они вспоминали и говорили, что пули свистели над ними как будто лил дождь с градом. Когда самолеты улетели, появились немецкие солдаты и стали расстреливать всех раненных и кто не успел спрятаться. Мы спрятались во ржи, недалеко от нас был лес, мы тихонько перебрались в лес и там спрятались, жили в лесу несколько дней, без пищи и воды, ждали наступления темноты, перебрались на другую сторону. К этому времени я была беременна и родила  вторую дочь Ряхилю прямо в лесу».
Так,  Хусаин Атауллович вместе с семьей оказался в партизанском отряде имени Сергея Лазо. Впоследствии ему доверили небольшую роту из десяти человек и стал командиром роты в партизанской бригаде «За Советскую Белоруссию!».
Воспоминает старшая дочь - Сания апа: «Однажды ночью, когда вместе с детьми сидели в сарае, вдруг кто-то поскреб и тихонько стучит  в окошко, подойдя к окну, я увидела отца и еще двух мужчин. Это мой отец, из отряда пришел за нами, и мы чтобы никто не заметил вылезли через окно, кто в чем был и ушли в отряд. Так мы оказались в партизанском отряде».
 Таким образом, для воинской части, где служил Яфаров, он числился пропавшим, не было никаких сведений о нем, да, во время войны, командиры и никто другой не интересовался судьбой своих военнослужащих, легче было написать "пропал без вести". Для Яфарова и его семьи, началась жизнь в партизанском отряде.
 С 14 апреля 1942 года до  конца 1944 года, Хусаин Атаулович вместе со своей семьей был в партизанском отряде на территории Белоруссии в Минской области. Как рассказывает Хусаин Атауллович, мы партизаны наводили «ужас» на немцев, они боялись ходить по улице одни, даже днем, они нас называли дьяволами. Были обещаны многократные вознаграждения тому, кто приведет  партизана или покажет их место расположения.
 «Партизан бабай» вспоминает: «Однажды, было поручено мне, любой ценой добыть «языка». Хорошо изучив местность и подготовившись, с наступлением темноты, небольшой группой из восьми бойцов, пошли на задание в ближайшее село, где находились немцы. Подходя ближе к селу, послал разведать троих, вернувшись доложили, что в деревне тихо, на улице только часовые, а сами офицеры в другом месте пьянствуют. Разделившись на две группы по 4 бойца, одна группа осталось страховать, а в составе второй группы я пошел в село. Как только зашли в село, вдруг откуда-то появились немцы с собаками и нас окружили, даже не успели спрятаться. Нас взяли в плен и закрыли в сарае, и поставили несколько солдат с собаками и с пулеметом, до утра. Рано утром меня, как старшего, повели на допрос. Когда я зашел, в доме еще никого не было, видимо, после вчерашней пьянки немцы еще не очухались. Вскоре в дом вошел сильно пьяный, от него воняло перегаром, немецкий офицер в ранге майора, как я понял из доклада часового. Он стал меня допрашивать, вначале вежливо, а потом угрожая пистолетом, что если ничего не скажу, то меня расстреляет. Я молчал. Офицер сел на стул, положил пистолет перед собой и закашлялся. В это время я резко схватил пистолет, он даже не успел сообразить, что случилось, и выстрелил в упор, он замертво свалился на пол. Быстро вышел на улицу, к счастью, на улице никого не было, не заметил как оказался в сарае, среди своих, тихонько велел выйти из сарая, чтобы никто не заметил и побежали. Когда бежали на улице никого не было. Когда дошли до конца улицы, был один немецкий офицер, наверное не мог оправиться после вчерашней пьянки. Мы его сходу схватили за локти, так что в начале он не сообразил кто его тащит, думал свои, что-то бормотал по-немецки. Как только отошли от деревни, немец пришел в себя, понял, что случилось и стал кричать, но было уже поздно. Мы, все четверо, благополучно вернулись в отряд, никто нас не ждал. Немец был ценным майором. За это я получил первую свою награду медаль «За отвагу». 

Из воспоминаний жены-Яфаровой Саадять:  «Из жизни в отряде. Сам отряд находился в лесу, подальше основного отряда. Мы, вместе с детьми и с другими семьями и женщинами, стариками и детьми находились в другом месте, на хуторе, занимались хозяйственными делами, пекли хлеб, готовили еду, стирали и подшивали гимнастерки, рубашки, выполняли различные житейские заботы. А когда приближались каратели или полицаи, мы уходили подальше в глубь леса, нас об этом предупреждали партизаны.
В моей памяти остался один случай из жизни в отряде. Однажды партизаны не успели предупредить о карателях, мы узнали только по начавшейся стрельбе в лесу. Я собрала первые попавшие вещи и детишек-Санию, Ряхилю и Асыма и побежали в лес. Там леса были такие, что  наверху кажется что густо, а внизу деревья голые  одни стволы. Мы бежим подальше, все кто куда, в глубь леса, босиком по шишкам елей, идти больно, все ноги занозили в кровь. Старшая дочь вдруг остановилась и начала плакать, и таким жалким голосом говорит, мама я больше идти не могу, я устала, давай отдохнем, пожалуйста, глядя на нее стали плакать другие. Мне их стало так жалко, я обняла их всех и сама заплакала, потихоньку ей говорю, миленькая моя, давай подальше уйдем в глубь леса, чтобы нас не видно было. Только встали бежать и вдруг, откуда ни возьмись, на нас вышли конные полицаи и немец, наверно был большой начальник на белом коне и по-немецки скомандовал, "стой партизаны". Тут мы все присели и я прижала ребятишек к себе, и стала молиться, если убьют, пусть уж всех разом, чтобы не мучили и не разлучили. Переводчик на ломанном русском языке  обратился к нам, где партизаны? Я даже не успела рот открыть, как со стороны хутора, откуда мы бежали, послышались крики и стрельба, это были партизаны, которые спешили на помощь хуторянам. На поляну, где мы были, влетел всадник и крикнул, партизаны, партизаны! И тот, который был на белом коне, что-то сказал на немецком, взмахнул рукой и все поскакали прочь. Они поскакали в другую сторону. Я, взяв младшую-Ряхилю на руки, старшей Сании говорю, держись за брата-Асыма, побежали в глубь леса в другую сторону. Сколько бежали и блуждали по лесу уж не помню, вышли куда-то к болоту, все устали и уже идти нет сил, да и некуда, кругом были болота, и там спрятались. Я постелила одеяло, что захватила собой когда бежали, и все легли на это одеяло и сразу же заснули, спали как мертвые, потому что были голодные и не было сил идти. Я не заметила, как сама уснула рядом с ребятишками. Сколько времени прошло не помню, час, два, может больше, проснулись тогда, когда уже стало смеркаться, шума и стрельбы не было слышно, кругом было тихо. В это время и ребятишки уже встали, все хором говорят-мама, есть хотим, опять, я обняла их, говорю потерпите еще немножко, я знаю, что есть хотите, были голодные и полуголые, стало холодновато. Сначала, я посмотрю вокруг, нет ли кого-либо, а вы сидите здесь и никуда не уходите, я быстро побежала то в одну, то в другую сторону, было тихо. Подбежала к своим, говорю тихо, давайте будем искать, где наши, пойдем туда, откуда пришли. Долго блуждали по лесу, оказывается были-то не очень далеко, от того места, где шел бой. С ребятишками все кружились и кружились по лесу, оказывается  нам святой хызер помог и путал нам дорогу, чтобы мы  опять не попались к немцам. Наконец вышли на край хутора, когда посмотрели и увидели, что от хутора осталось лишь только сгоревшие дома и погибших людей. Люди оплакивали погибших, нас тоже считали за погибших. Муж сидел в стороне, взявшись за голову, мыслимо-ли потерять всё семью разом. Когда нас увидели, все спешили к нам, стали расспрашивать-откуда вы? Где были? Как спаслись? Я, всё как было рассказала, все обрадовались, что остались живы. Позднее выяснилось, как могло такое случиться, что не успели предупредить население. Оказывается, в хуторе был предатель, он все время следил за отрядом. Когда большая часть отряда ушла на задание, осталось только несколько партизан, он доложил полицаям, а те немцам. Сразу же в лес нагрянули хорошо вооруженные немцы. Хотели нас всех захватить в плен, хорошо успели сообщить партизанам. Позднее предателя нашли и расстреляли».

 В одном из боев партизан Яфаров был ранен и отправлен в госпиталь, после опять на фронт в партизаны. Своими действиями партизаны сковали значительные силы  врага. Наиболее распространенной формой были внезапные налеты, засады, диверсии. Действенной формой была, так называемая,  «рельсовая война».
Хусаин Атауллович вспоминает: «Участвовал своей группой  в организации партизанами, так называемой, «рельсовой войны». Эта операция была приурочена к крупному наступлению советских войск. Мы проводили диверсии на перегонах  Минск-Жлобин-Гомель, устраивали засады, взрывали мосты, пускали под откос поезда с техникой и живой силой, нападали на колонны машин, одним словом, на немцев наводили ужас, не давали покоя ни днем, ни ночью, они боялись выходить на дорогу, без усиленной охраны. Оккупанты понесли огромные материальные потери в  технике и живой силе. Движение в этом направлении было остановлено на несколько дней. Немцы боялись произвести ремонт дорог без охраны, так как партизаны их охраняли. Принимал самое активное участие в освобождении городов Минск, Гродно, Смоленск и других. Наша разведка доложила, что на одной из автомагистралей Москва-Минск, через несколько дней будет двигаться крупная колонна немцев с техникой и живой силой, направляющихся  для подкрепления других частей. Нам велено было остановить это движение, мы разработали план и тщательно готовились к этой операции. Каждой группе были поставлены конкретные задачи и действия. По плану, мы должны были отрезать колонну от основной группы и, окружив, взять в плен. Нападение произошло ночью, внезапно, немцы не успели развернуться, как оказались в окружении. Впереди колонны на легковой машине двигалась группа высших офицеров. В этом бою личной мной был взять в плен немецкий генерал с важными документами. Эта операция имела огромное значение для наступающих частей Красной Армии. За мужество и героизм, проявленные в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками и за взятие в плен важного немецкого генерала, я был награжден орденом Красной звезды.
Из воспоминаний жены Яфарова-Саадять: "Когда освободили Белоруссию, все белорусские жители которые остались живы, вернулись в свои хутора и деревни, хотя все было разрушено и сожжено, а земля-то осталась, где можно было восстанавливаться и строить новую жизнь. Я со своими ребятишками собралась ехать на свою родину - в Мордовию. Я пришла в участок к участковому, просить, чтобы дали справку для перехода границы. Что я могла предложить, когда сама с 4-мя детьми, в партизанском отряде в  1944 году родился мальчик-Нязым. Была голодная, разутая, раздетая. Когда я обратилась к нему с просьбой, мол помогите. Он говорит, когда от мужа получу аттестат, а когда будет, надо бы сейчас, а пока нет. Если срочно, - пиши письмо на родину, пусть сделают запрос. Я от его наглости немножко растерялась, а потом подумала, набралась немножко смелости и твердым голосом спрашиваю, а у тебя выше еще кто-нибудь есть начальство? Он ухмыльнулся и говорит, вон в том кабинете начальник милиции сидит. Я подошла к двери кабинета, потихоньку постучала в дверь и зашла в кабинет, а на мне рубашка(платье) из мешковины. Сидит мужчина без одной руки в военной форме, сразу видать фронтовик. Я объяснила суть вопроса. Он меня внимательно выслушал и говорит, вы когда ожидаете аттестат от мужа? Я сказала, что точного срока я не знаю. Начальник мужик был умный, сердобольный, сказал мне, что справка действительна в течение 10 дней, за это время вы не уедете, она просрочится. Поэтому, как только соберете, тогда он напишет справку. Позже, когда все документы были готовы, он нам написал справку, как положено. Я всегда вспоминала его добрым словом, хотя справка и не понадобилась, так как мужу дали недельный отпуск, чтобы переправил нас через границу и он сам приехал и проводил нас с ребятишками. А сам, как говорил, буду освобождать свою Родину от фашистской нечисти. Так мы и приехали в Мордовию, в свое село-Алтары".

    Хусаин Атаулович до конца 1944 года, до полного освобождения Белоруссии вместе со своей семьей был в партизанских отрядах  на территории Белоруссии. После освобождения Белоруссии воевал в составе 1 Белорусского фронта, под командованием маршала Рокоссовского, в 22 зенитно-артиллерийской дивизии в 112 полку. А с октября 1944 года до 25 декабря 1944 года участвовал на трех Белорусских фронтах. И на третьем Украинском фронте, до конца войны, освобождая свою страну и Европу, дошел до границ Австрии,  день Победы  встретил в столице Австрии - Вене.
За мужество и героизм, проявленные в годы Великой Отечественной войны, «партизан бабай» награжден орденами "Красной Звезды", "Отечественной войны 2 ст.", медалями: "Партизану Отечественной войны 1, 2 ст.", "За боевые заслуги", "За отвагу", "За освобождение-Вены, Белграда, Будапешта».
 В марте 1947 года демобилизовался домой, кадровый офицер. С 1947-1970 год работал помощником машиниста на ст. Красный Узел. За время работы награжден медалью «За доблестный труд», «Ударник коммунистического труда» и медалью «Ветеран труда». Победитель социалистического соревнования, награжден многочисленными  почетными дипломами, грамотами и поощрениями.
После войны, комиссар отряд им. Сергея Лазо, А.Ф. Юденков, собирая по крупицам информацию об боевых товарищах и деятельности отряда во время войны, написал книгу «За огненной чертой», рассказывающую об становлении и истории партизанского отряда  им. Сергея Лазо и о партизанской бригаде «За Советскую Белоруссию», и о событиях, развернувшихся в лесах Смоленщины и Белоруссии, о действиях отряда с октября 1941 года по сентябрь 1944 года, до полного освобождения Белоруссии от немецко-фашистских захватчиков, где рассказывает о нашем земляке, - командире одного  из отрядов Яфарове Хусаине Атаулловиче.