Командный состав 29 танковой дивизия, командиром которой был полковник Студнев Николай Петрович, начальником штаба – подполковник Каланчук Николай Макарович, начальником политотдела – полковник Лебедев Григорий Иванович, заместителем командира дивизии по технической части – бригадный инженер Кулаков Федор Филиппович – убит у Мостов осколком. 
Начальник оперативного отдела дивизии - подполковник Петров Алексей Ефимович. Заместитель командира дивизии по строевой части - полковник Гринин, командующий артиллерией дивизии - подполковник Анциферов. Начальник химической службой дивизии - майор Егоров. Заместитель по снабжению дивизии - подполковник Сопин за месяц до войны убыл в Харьковскую интендантскую академию на учебу.
Командиры полков: 57 танковым полком командовал майор Черяпкин, ныне генерал-майор, Герой Советского Союза, адреса его не знаю. Лет пять назад встречал в одном из журнала "Огонек” - фотокарточка и фамилия командира 59 танкового полка майора Егорова - убит в бою в районе Речицы в первый день войны. Командир артиллерийского полка командир Шомполов пропал без вести в бою на р.Щара. Командир мотострелкового полка майор Храбрый. Судьба его мне неизвестна. Батальонный комиссар 57 танкового полка Егошев (Игошин) убит в первой контратаке в деревне Калеты. Ходил вместе с 57 полком в атаку. Вот все то, что осталось в моей памяти из моих боевых товарищей, которые все коммунисты и с чувством ответственности за нашу Родину приняли первые удары фашистской армии.
29 танковая дивизия, организационно входила в состав 11 мехкорпуса, штаб которого располагался в Волковыске. Командиром корпуса был генерал-майор Мостовенко Дмитрий Карпович, ныне генерал-полковник в отставке, проживает в Минске. Одновременно дивизия в оперативном подчинении входила командующему 3 армии генерал-лейтенанта Кузнецова В.И.
Дивизия дислоцировалась в г.Гродно. 57 и 59 танковые полки в западном городке, мотополк в казармах около моста, а артполк в северном городе, другие подразделения в разных местах города (зенитный дивизион, понтонный батальон, разведбат, медсанбат).
Мехполк находился в летних лагерях в лесу севернее д.Беляны. Артиллерийский зенитный дивизион на сборах в Картуз-Береза. Хим-огнеметный батальон в Осиповичах на сборах.
Укомплектованность дивизии людским составом: дивизия была укомплектована полностью, причем более 50% состава из Западной Белоруссии, а также бывшими кавалеристами, железнодорожниками и пехотинцами, которые начали прибывать во второй половине февраля и в марте-апреле 1941 года и совсем не были еще подготовленными в управлении боевой техникой, а командный состав не овладел управлением своими частями и подразделениями.
Укомплектованность дивизии боевой техникой и вооружением была очень низкая. Например, танками - около 66%, и то старыми образцами БТ-5, БТ-7, Т-26 и 12 танков Т-34, 6 танков КВ. Бронемашины Ба-10 и Ба-20, первые – пушечные 45 мм, вторые – пулеметные. Кроме Т-34 и КВ все были старыми образцами с вооружением 45 мм пушкой. Броня в 16 мм защищала только от осколков и пуль, в виду чего с первых дней несли большие потери, так как немецкие танки Т-ІІІ имели 57 мм пушки и Т-IV имели 75 мм пушки. Наши танки Т-34 – 76 мм пушки и КВ – 152 мм, но их было мало и они не решали и не давали преимущества перед численно превосходящим противником, но в период контратак громили фашистов.
Артполк имел 122 мм пушки отличного качества, но не имел к началу войны ни одного тягача, и в район сосредоточения вытягивали при помощи танков, на огневые позиции тоже тянули при помощи танков, при отходе, если возможно, тоже тянули за собой при помощи танков. При появлении танков или мотопехоты пушки оставались на месте и вели огонь с места, а танки контратаковали или вели огонь с места, а затем контратаковали противника. В результате чего были случаи, когда в тяжелом и напряженном бою, когда противник в несколько раз превосходящий силами теснил наши части и танки, наши при отходе не успевали прицеплять свои орудия, их приходилось, выведенными из строя без замков или подорванными, оставлять противнику.
И на рубеже р. Щара мы остались без артиллерии. Тем более, во время массовой и беспощадной бомбежки авиацией противника при отсутствии в воздухе нашей авиации, мы несли большие потери, как в людском составе, так и в технике. Кроме этого, почти нечем было подвозить боеприпасы и эвакуировать раненых, так как вместо 16 санитарных машин в дивизии всего было 4 машины, при полках по одной. В дивизии всего было вместо 450 машин 92 автомашины. Мотополк должен иметь свою автобазу, но имел всего 5 машин. Отсюда видно, в каком тяжелом состоянии оказалась дивизия со средствами передвижения и транспортировки. В эти тяжелые дни испытаний сердце кровью обливалось, когда части требуют автотранспорт, а его нет. В мотополку люди из-за отсутствия оружия не полностью были вооружены, оружие только начало поступать.
Поступили батальонные и ротные минометы не все с угломерами квадрантами, без чего нельзя было вести стрельбу из минометов. Не хватало автоматов. Прибыли железные полупонтоны на 63 метра моста, но ни одной автомашины, а на каждый полупонтон нужна была одна машина, так они и остались в парке, так как ничего с ними нельзя было сделать.
Всего в дивизии к началу войны в район сосредоточения собралось около 3000 человек, не имеющие никакого вооружения. Их пришлось под командованием заместителя командира дивизии полковника Гринева отправить в направлении Минска, судьба их так и неизвестна, так как без оружия им здесь было делать нечего. Это были невиданные, неслыханные, катастрофические условия для дивизии, тем более при абсолютном господстве противника в воздухе, где за каждой машиной или группой людей гонялись и расстреливали зажигательными пулями из самолетов противника. Прикрыться с воздуха нам нечем было, кроме того, что бойцы и командиры стреляли по самолетам над головами бреющим полетом летавшим, так как все средства ПВО были на спецсборах, как я выше указывал. Что касается своей авиации, как мы увидим дальше, она была разгромлена первыми налетами на аэродромах, и не смогла участвовать в данный начальный период в защите своей Родины, и летный состав отходил вместе с нами, как пехотинцы. Это получилось потому, что дивизия была в стадии развертывания из 25 легкой танковой бригады, входила в состав 11 мехкорпуса и не успела дополучить новую боевую технику, вооружение, боеприпасы и другие виды снабжения, а также тягачи для артполка и автотранспорт. Кроме этого, в виду того, что культ личности Сталина верил в благосклонность Гитлера, и был уверен, что Гитлер не рискнет в данном году напасть на Советский Союз, а поэтому не особенно спешил с массовым производством новой техники, которая отвечала бы современным требованиям в нужной степени, войска не были приведены в боеготовность.
Вопрос – когда штабу дивизии стало известно о возможном нападении фашистской Германии на Советский Союз? Стало ясно, что фашистская армия готовится напасть на Советский Союз с осени 1940 года, когда немцы стали стягивать свои войска к советским границам и вести усиленную воздушную разведку. Было сделано 500 случаев немецкими самолетами нарушения нашей границы с целью разведки. Но погранвойскам, прикрывающим границу, было запрещено по ним стрелять, как и ПВО, и нашим истребителям.
Всем было известно, что война близка, что она неизбежна. Но были запрещены какие бы то не было мероприятия по приведению войск в боевую готовность, даже по оборудованию районов сосредоточения, наблюдательных и командных пунктов на случай войны, не говоря об оборонительных сооружениях на намечаемых на картах оборонительных рубежах. Однажды на совещании, когда были закончены "красные пакеты”, я настойчиво просил начальника штаба 3 армии генерал-майора Кондратьева разрешить дополнить боекомплект в танках снарядами и дисками с патронами до 0,5 боекомплекта, так как было уложено согласно инструкции 0,25 боекомплекта. И мне было категорически отказано, кроме этого, я получил замечание, чтобы больше по этому вопросу не обращался. Затем я задал вопрос командующему армии генерал-лейтенанту вопрос, что же будем делать в случае войны с людьми, которые не имеют пока никакого оружия? Он мне ответил: "На Неман посадим, дубины дадим, оборонять будем”. И когда я ему бросил реплику, что с дубиной первобытные люди только на зверя ходили, т. Кузнецов мне с раздражением ответил: "Окончил две академии и ничему не научился!” и с криком: "Вон! Вон! Из кабинета!” на этом закончил наш разговор. [но почему-то генерал Кузнецов никого ни на что не посадил и ничего в руки не дал, а позже сказал лишь: "...нашими частями был оставлен Сапоцкин, и с дрожью в голосе заявил, что от 56-й стрелковой дивизии остался номер, 85-я дивизия западнее Гродно под давлением тяжелых танков начала отход на юг и юго-восток, но что он,-Кузнецов, бросает в контратаку танковую дивизию Студнева. По словам Кузнецова, положение на правом фланге катастрофическое, так как разрозненные части в районе Козе с трудом сдерживают натиск противника, а стрелковый полк между Козе и Друскеники был смят ударом с тыла очень крупных мехчастей...". Из протокола допроса генерала армии Павлова Д.Г.].
 Я ушел, сел в свою "Эмушку”, и уехал в свой штаб. А через три дня война. И людей, о которых я писал выше, без оружия отправили в направлении на Минск.
Ни одна семья не только дивизии, но и корпуса не была до начала нападения эвакуирована, даже дети, которые были направлены в оздоровительные пионерские лагеря, не были возвращены. А семьи с начала войны порожняком под бомбежкой и обстрелом авиацией, кое-как, в чем попало увезли с железнодорожной станции на восток. Это была тоже трагедия для семей. Это результат того, что Сталин запретил приводить войска в боевую готовность.
Накануне войны, то есть в субботу, личный состав дивизии, как всегда занимался. Одни подразделения занимались боевой и политической подготовкой, танкисты на зимних квартирах – они не выходили в лагеря, мотополк был в лагере в 5 км юго-западнее Гродно, отрабатывал стрельбы, занимался политграмотой, изучал тактику ближнего боя, а вечером смотрел кино под открытым небом. Картина, как я помню, была "Полководец Суворов”. Часть командиров была отпущена в город к семьям. Которые части были в городе, как всегда многие солдаты были отпущены в город. Кто пошел в кино, а кто в Дом офицеров. Вообще, жизнь шла мирным путем, кроме дежурного танкового батальона, который был, как положено, в боевой готовности, не раздеваясь, дежурил в своем парке. Погода была устойчивая, теплая, и машины в боевой готовности были в парке под открытым небом. Никто не ожидал и не думал, что это последняя ночь мирной жизни советских людей и его воинов. Никто не думал, что коварный враг, что головорезы фашистской Германии, поправ все законы международного права, без объявления войны, порвав заключенный мирный договор между Советским Союзом и фашистской Германией, нападут.
А еще больше была усыплена бдительность. По всем подразделениям по указанию свыше проведены политинформации по поводу напечатанного во всех газетах 14 июня "Опровержения ТАСС”. О том, что не может быть сейчас войны между Советским Союзом и Германией, что это провокационные измышления, дабы вызвать конфликт и войну между СССР и фашистской Германией. Это был большой минус.
Закончил я все дела в штабе поздно вечером, около 23 часов. Вернулся домой поздно и лег спать. После дневного труда я не просыпался, пока страшные взрывы меня всполохнули. Я и вся семья проснулись. Я выскочил во двор – узнать, в чем дело. Взглянул на часы – 4.00. Слышу – гул моторов, около 30 бомбардировщиков висят над городом и бомбят вокзал и военные городки. Наспех оделся, попрощался с семьей, побежал в штаб, который в 400 метрах. Явился в штаб, поднял части по боевой тревоге и приказал в полной боевой готовности самостоятельно полкам двигаться в свой район сосредоточения, так как командиры части и весь командный состав знал, где таковые. Части наспех сделали боевую укладку и под воздушными бомбежками начали выходить в свой район, сразу неся большие потери. К 8.00 22.06.1941 дивизия в полной боевой готовности заняла свой район сосредоточения, и части выдвинулись согласно ранее разработанного плана на исходные, но не подготовленные рубежи обороны, они же являлись исходным рубежом для контратаки в случае наступления противника. Немецкая авиация висела в воздухе, чередуя штурмовиков с бомбардировщиками, нанося смертоносные удары по расположению частей дивизии. Гонялись за каждой машиной или группой людей, беспощадно расстреливая их.
Нам стало ясно, что 22 июня 1941 года в 4.00 фашистская Германия, нарушив договор о ненападении, вероломно напала на Советский Союз. Мы оказались в очень невыгодном положении. Почему? А вот почему! Наша государственная граница не была в должной мере укреплена и подготовлена к обороне. Войска не были развернуты в требуемой обстановкой в оперативно-тактическом построении, а части и соединения, не были приведены к началу войны в полную боевую готовность.
В результате чего к моменту перехода немецко-фашистских войск в наступление у нас не было организованного фронта обороны вдоль государственной границы.
Бронетанковые войска находились в стадии реорганизации и перевооружении, новая техника только начала поступать в мизерном количестве, а противник с опытом двухгодичной практики ведения войны на западе, заблаговременно развернул свои силы у наших границ, в абсолютном превосходстве в силах и средствах над нашими войсками. Противник неожиданным ударом для войск предназначенных для прикрытия государственной границы, несмотря на ожесточенное сопротивление выдвигаемых наших войск, смял, и они начали отходить. Впереди нас действовал 4 стрелковый корпус теснимый фашистской мотопехотой, танками и поддержанной сильной авиацией. В гродненском направлении действовали 9 и 3 танковая группа противника. Сложилась тяжелая обстановка перед фронтом. 3 Армии и в особенности на ее правом фланге в гродненском направлении, где противник 3 танковой группой нанес сильный таранный удар по нашим стрелковым частям 4 стрелкового корпуса.
Для ликвидации прорыва командующий З армии Кузнецов решил нанести контрудар силами 11 мехкорпуса под командованием генерала Мостовенко из района: Волковыск, Крынки, Гродно в направлении Сувалки с задачей уничтожить прорвавшегося противника на своей территории. Границу не переходить. 11 мехкорпус в составе 29 танковая дивизия, 33 танковая дивизия и 204 мотодивизия, преодолевая многочисленные трудности (в особенности без воздушного прикрытия, недостатка автотранспорта, тягачей для артполков и устаревшей конструкции танков), смело вступил в бой с превосходящими силами противника и не только остановил его наступление, но и энергичным ударом отбросил его от подступов Гродно на 7 – 9 км к западу. Несмотря на все усилия, более значительных результатов корпус добиться не смог. Главным образом, из-за сильного воздействия фашистской авиации, кроме того, войска 11 мехкорпуса не были поддержаны другими соединениями 3 Армии, в особенности, 6 мехкорпусом из Белостока. В последующие дни части 11 мехкорпуса совместно с 6 мехкорпусом (командир генерал-лейтенант Хацкилевич) упорно оборонялись на рубеже р.Лососно. Части 4 стрелкового корпуса в первой половине дня понесли значительные потери, вынуждены были отступать. Вместе с 11 мехкорпусом упорно оборонялась 85 стрелковая дивизия под командованием генерал-майора Бандовского.

---

Боевые действия 29 танковой дивизии в первый и последующие дни начального периода войны.
К 4.00 22 июня, то есть к началу воздушного налета, части дивизии располагались: 57 и 59 танковые полки с другими частями, артполк, разведбатальон и другие располагались в черте города. Мотополк в 5 километрах в лагере юго-западнее Гродно. Когда противник сделал воздушный налет на Гродно, по внутренней связи была сделана боевая тревога частям дивизии, а командиры частей, согласно плану, явились в штаб дивизии. Командир дивизии приказал: разведбату провести разведку в направлении Сопоцкин, Соничи, Калеты с задачей установить соприкосновение с противником, выяснить его силы, направление движения, доносить через каждые 30 минут. Командирам вывести части в свои районы сосредоточения, где закончить боевую укладку снарядов и дисков, быть в полной боевой готовности к вступлению в бой. 57 танковому полку захватить и вывести в район Коптевка, Гибуличи артполк, которому занять огневые позиции и быть в готовности к открытию огня. Мотополку занять и подготовить оборону по восточному берегу р. Лососно и быть в готовности к отражению противника. В исключительно тяжелых условиях под сильным воздействием авиации противника к 8.00 полки заняли свои места в районе сосредоточения: Ольшанка, Коптевка, Бараново, лес юго-западнее Бараново в боевой готовности к выполнению боевой задачи. Командир дивизии от нарочного офицера связи получил боевой приказ командующего 3 А, который гласил следующее: "Противник с целью спровоцировать конфликт и втянуть Советский Союз в войну перебросил на отдельных участках государственной границы крупные диверсионно-подрывные банды и подверг бомбардировке наши некоторые города. Приказываю: 29 танковой дивизии во взаимодействии с 4 стрелковым корпусом ударом в направлении Сопоцкин, Калеты уничтожить противника. Границу не переходить. Об исполнении донести”. Как только был зачитан приказ командующего 3 А, мотоциклист привез командира 11 мехкорпуса, который огласил почти то же, но в котором указывалось, что корпус силами 29 танковой дивизии наносит контрудар на Сопоцкин, Сувалки, левее 29 танковой дивизии из Сокулка и Индура наносит контрудар 33 танковая дивизия в направлении Липск, Августов, Сувалки.
Командир 29 танковой дивизии во исполнение приказов командующего З армии и командира 11 мехкорпуса принял решение и отдал следующий приказ частям дивизии, в котором были сформулированы следующие задачи:
57 танковому полку майора Черяпкина, рассредоточенной колонной в боевой готовности в предвидении встречного боя двигаться по маршруту в направлении: Рачицы, Сопоцкин, Соничи с задачей при встрече с противником с хода развернуться в боевые порядки и во взаимодействии с частями 4 стрелкового корпуса уничтожить противника, границу не переходить.
59 танковому полку, в рассредоточенной боевой колонне в боевой готовности двигаться по маршруту: Барановичи, Богатыри, Голынка и далее на запад при встрече с противником во взаимодействии с 57 танковым полком и частями 4 стрелкового корпуса уничтожить прорвавшегося противника, границу не переходить.
Мотострелковому полку (командир майор Храбрый), занять и подготовить оборону на рубеже справа юго-западной окраины Гродно, далее по восточному берегу р.Лососно до вилки дорог, в случае прорыва противника во взаимодействии с артиллерийским полком задержать, нанося огневой удар с места в […] распоряжении сапроты.
Командиру артполка майору Шомполову, огневые позиции Малаховцы, Гибуличи, подготовить огонь по районам Рачицы, Богатыри, Барановичи, Беляны и поддержать огнем мотострелковый полк.
Пути подвоза к сантех.эвакуации Гибуличи, Колпаки, Мосты. Мой заместитель – начальник штаба дивизии.
Мой КП. Гибуличи, в дальнейшем – Сопоцкин.
Начало выступления – 9.45 22.06.1941.
Когда части приступили к выполнению приказа, было получено донесение от разведбатальона, которое гласило, что 40 танков и около полка пехоты противника в бронетранспортерах прорвались через стрелковые части 4 стрелкового корпуса, движутся в направлении Сопоцкин и Гродно. Голова колонны противника – Калеты. Уничтожил, сейчас точно не помню, не то 4, не то 3 мотоцикла с мотоциклистами.
Дивизия, не доходя Сопоцкин, на рубеже Лойки, Голынка, Липск, развернулась в боевые порядки, вступили в ожесточенный бой с танками Т-ІІІ и мотопехотой противника. В этом бою особенно себя показали наши танки Т-34 и КВ, действуя впереди наших танковых боевых порядков они начали расстреливать танки противника и давить их как орехи, не неся никаких потерь. Идя за ними, танки Т-26, БТ-5 и БТ-7 наносили сокрушительные удары по танкам противника и давили бронетранспортеры с пехотой противника. Этот бой длился около 35 минут, бронетранспортеры и танки противника, в том числе и наши Т-26 и БТ-5 горели, как свечи, район боя был покрыт сплошным дымом. Наши танкисты, несмотря на слабую броню, героически сражались, не щадя жизни и героически пали в бою смертью храбрых. Наконец, пехота противника повыскакивала из горящих бронетранспортеров и расстреливалась прямой наводкой из пушек и пулеметов наших славных танкистов. Когда наши Т-34 и КВ смяли колонну и боевые порядки противника, противник начал отступать и был отброшен с большими потерями в танках, бронетранспортерах и пехоте противника. Наши танковые полки с разведбатом отбросили противника на север от Сопоцкин в лес. В этом бою противник потерял 34 бронетранспортера, 21 легкий танк Т-ІІІ, до двух батальонов пехоты. Наши потери 27 танков Т-26 и БТ-5, БТ-7. КВ и Т-34 остались невредимые, но все в лунках (вмятины от снарядов). В дальнейшем к 12 часам противник подтянул артиллерию и танки. Части дивизии, подвергаясь сильному воздействию авиации и превосходящих сил противника, отходили на восточный берег р.Лососно, где закрепились, отражая яростные атаки противника, оборонялись до 25 июня. По поводу ожесточенного сражения западнее и в районе Гродно фашистский генерал от пехоты Отт, докладывал начальнику Генерального штаба немецко-фашистской армии свои впечатления о боях в районе Гродно: "Упорное сопротивление русских заставляет нас вести бой по всем правилам наших боевых уставов. В Польше и на западе мы могли себе позволить известные вольности и отступление от уставных принципов, что теперь недопустимо” (в книге "Важнейшие операции Великой Отечественной войны”. Стр. 22).
А командующий немецко-фашистскими группами армий доносил 24 июня: "Противник в пограничной полосе почти всюду, оказывает сопротивление в бою. Следует отметить упорство отдельных русских соединений в бою. Имели место случаи, когда гарнизоны дотов взрывали себя вместе с дотами, не желая сдаваться в плен… Они отходят лишь на отдельных участках фронта, где их к этому вынуждает сильный натиск наших войск" (там же).
А вот еще пример – 27 июня генерал Гальдер писал, что "на фронте под влиянием изменения обстановки… события развиваются совсем не так, как намечается в высших штабах, что создает впечатление, будто приказы сухопутными войсками не выполняются” (там же, стр. 23). Упорные оборонительные бои, которые вела группировка гродненско-белостокских войск, в том числе 11 мехкорпус, в состав которых входила наша 29 танковая дивизия, отходившая от Гродно и Белостока на Минск, приковала к этому району большую часть сил 9-й и все силы 4-й армий противника. Соединения этих армий были вынуждены растянуться в глубину более чем 200 км. Кроме этого в районе и западнее Минска на значительное время была скована и часть сил 3-й и 2-й танковых групп противника. Все это задержало наступление наиболее сильной центральной группировки немецко-фашистских войск на западном направлении и тем самым ослабило ее дальнейший удар.
11 мехкорпус начиная с 26 июня, согласно приказа командующего З Армии, прикрывая отход частей и соединений 3 А, методом подвижной обороны, ведя упорные арьергардные бои, задерживал и изматывал отборные силы противника, нанося ему ощутительные удары на реках Свислочь, Рось, Зельвянка и Щара, что содействовало срыву стратегического плана "Барбаросса" – молниеносным ударом уничтожить основную массу Советской армии в приграничной полосе. Эта цель не была достигнута. В чем сказалась несостоятельность расчетов немецко-фашистского командования. Острия фашистских танковых клиньев замкнулись восточнее Минска 28 июня, но окруженные соединения 3-й и 10-й армий вели ожесточенные бои, где проявляли невиданный героизм до 8 июля. В этой битве ваш покорный слуга получил 3 ранения с контузией и вместе с 216 полевым эвакогоспиталем был пленен в районе Старое Село западнее Минска. В 1943 в мае за побег, большевистскую агитацию и пропаганду арестован гестапо, был заключен в Нюрнбергскую тюрьму, а затем в концлагерь смерти Бухенвальд. Так, что судьбой не суждено было мне в дальнейшем защищать свою Мать-Родину.
Бесстрашный и невиданный героизм, проявленный нашими славными воинами в начальный период Великой Отечественной войны, войдет в анналы истории нашего советского народа, который боролся на смерть с немецко-фашистскими головорезами, за честь, свободу и независимость нашей великой Социалистической Матери-Родины, в которой он победил и слава их в сердцах советских людей и всего прогрессивного человечества не померкнет никогда!

25 ноября 1965 года.
Источник: фонды Гродненского государственного историко-археологического музея

---