Драматург, сценарист, педагог. Заслуженный деятель искусств РСФСР (1980). Окончил в 1967 г. сценарный факультет ВГИКа. По его сценариям снято около 50 фильмов, самый любимый из них - "Москва слезам не верит" (1979). Другие фильмы, к которым В.К. Черных написал сценарии: "Любовь земная" (1974), "Вкус хлеба" (1979), "Культпоход в театр" (1983), "Выйти замуж за капитана" (1985), "Любовь с привилегиями" (1989), "Я объявляю вам войну" (1990), "Воспитание жестокости у женщин и собак" (1992), "Любить по-русски" (1995), "Любить по-русски-2" (1996), "Сын за отца" (1996), "Любить по-русски-3" (1999), "Дети Арбата" (2004), "Свои" (2004), "Брежнев" (2005) и др. Как актёр снялся в фильмах "Балкон" (1988) и "Утоли моя печали" (1989). В 1980 г. за сценарий к фильму "Вкус хлеба" был удостоен Государственной премии СССР. В 2004 г. за сценарий к фильму "Свои", получил сразу три премии - "Золотой орёл", "Ника" и "Золотой овен", а в 2005 г. за сценарий к сериалу "Брежнев" - премию "ТЭФИ". Преподавал во ВГИКе.
Скончался В.К. Черных 6 августа 2012 года, похоронен 10 августа 2012 года на Ваганьковском кладбище в Москве (43 уч.).

      Через 60 лет знаменитый кинодраматург Валентин Черных узнал о подвиге отца Время неумолимо: уходят ветераны Великой Отечественной войны. И крайними в цепи поколений становятся их дети - сами уже далеко не молодые, испытавшие великое счастье быть гражданами могучей страны, победившей фашизм, первой вышедшей в космос, открывшей перед ними все двери к знаниям, созидательному труду, богатствам мировой цивилизации. Дети победителей прожили большую, содержательную жизнь, они еще долго не сойдут с исторической сцены, потому что пример отцов наделил их стойкостью и крепостью. Они верны памяти советского прошлого, той стране, которую их отцы защищали до последнего дыхания. Они тверды и спокойны, потому что знают: память о великой эпохе, о ее поражениях и победах стала вечной - она будет передаваться от сына к внуку, от учителя к ученику.
      ВЕЛИКИЕ ДЕЯНИЯ живут и будут жить в помыслах и делах миллионов людей, устремленных в неизбежное завтра. Они отзовутся в грядущем дне. С этим ничего не поделают "забугорные доброхоты" и местные перебежчики, вознамерившиеся стереть с карты мира нашу свободную Родину и ее героическое прошлое, чтобы вместе с прошлым уничтожить и ростки будущего.
      Этот очерк посвящается воинам 213-го полка 56-й стрелковой дивизии 3-й ударной армии, отразившим первый натиск вероломного врага, их детям, внукам и духовным наследникам.
      Историю 213-го полка мне поведали - каждый на свой лад - два интереснейших человека: писатель и кинодраматург Валентин Черных и сотрудник отдела информатизации Гродненского государственного университета Василий Бардов.
        В канун войны 3-я армия располагалась в первом оперативном эшелоне на правом крыле войск Западного особого военного округа, в ПО - 120-километровой полосе от южной границы Литовской ССР. Она прикрывала одно из важнейших направлений - на Гродно и Минск.

      В конце мая 1941 года часть сил, входивших в состав армии, была сосредоточена в районе Поречья - Сопоцкина, на передовом рубеже близ границы. Здесь строились мощные оборонительные сооружения. Буквально полгода не хватило, чтобы завершить строительство и вооружение этого укрепленного района - тогда фашисты обломали бы себе зубы на этом рубеже. Но войска уже выдвигались на линию обороны, среди них и подразделения 213-го стрелкового полка, которым командовал майор Т.Я. Яковлев. Комиссаром полка был К.Г. Черных. Шла напряженная боевая учеба в летних лагерях. Во второй половине июня должны были состояться большие учения войск округа. Ни для кого не было секретом, что вдоль границы сосредоточились крупные немецкие соединения. В приграничных районах действовали группы фашистских диверсантов. Они разбрасывали листовки, поджигали склады, выводили из строя линии связи. Усилилась и воздушная разведка: фашистские самолеты ежедневно нарушали границу. Тем не менее 14 июня 1941 года ТАСС обнародовал сообщение, в котором высказывалась уверенность, что Германия не нарушит пакт о ненападении. И потому служба шла обычным порядком - не был изменен даже график командирских отпусков.

      Поздним вечером 21 июня комиссар Константин Черных вернулся домой в военный городок Фолюш вместе с начальником штаба - они тут же позвонили в штаб дивизии и сообщили, что на границе усилилась активность немецких войск. Через день, в понедельник, у комиссара начинался отпуск - он должен был ехать с женой Нюрой, сыновьями Валькой и Витькой на Псковщину, к родным. Но настроение было явно не отпускное.
      "Мои первые впечатления о войне, - вспоминает Валентин Константинович Черных. - Раннее утро, едва рассвело. Из казарм по тревоге выскакивают красноармейцы в исподнем, с винтовками.
А над нами летят немецкие самолеты - так низко, что я вижу черно-желтые кресты на фюзеляже. И отец, страшно торопясь, навсегда уходит из моей жизни, бросив матери последние слова: "Это война". Я запомнил его навсегда. И эти черно-желтые кресты в небе. Мне было 6 лет".
      Самолеты, видимо, летели на Гродно, где находился штаб 3-й армии. С 4 до 8 часов утра на город было совершено шесть налетов вражеской авиации, в которых участвовало от 30 до 60 самолетов.
     Войска и штабы, расположенные в городе, понесли большие потери. Проводная связь была нарушена. С большим трудом удавалось поддерживать связь с округами по радио. В этих условиях штаб фронта не получал достаточной информации о развернувшихся боевых действиях и не мог выдвигать никаких оперативных задач. Ясно было только то, что бои приняли очаговый характер и стрелковые полки 56-й и 27-й дивизий стойко отражают яростные атаки врага.
      Весь день 22 июня подразделения 213-го стрелкового полка шквальным ружейно-пулеметным огнем отражали натиск фашистов. Наступавший немецкий полк был остановлен и отошел на исходные позиции. "Русские силы очень упорно удерживали укрепления и населенные пункты, - писал впоследствии немецкий генерал В. Хейц. - Мы смогли их занять только после планомерного наступления, стоившего больших потерь". По словам В. Хейца, бой в районе местечка Сопоцкин длился до 24 июня включительно. "Трое суток героически сражались бойцы 213-го стрелкового полка при поддержке 113-го артиллерийского полка против многократно превосходящих сил противника, не имея связи со штабом дивизии и другими частями, - свидетельствовал впоследствии генерал армии К.Н. Галицкий - неоднократные атаки фашистских войск разбивались о героическое сопротивление советских воинов". Только обойдя с севера и юга Сопоцкин и оборонявшиеся здесь подразделения, фашистские пехотинцы прорвались к Неману. 213-й полк продолжал сражаться и в окружении, организовав круговую оборону уже в тылу врага. Героизм и стойкость наших бойцов доказали фашистам, что маленькой победоносной войне в России не бывать. Но чем завершилась эпопея славного полка? Как приняли смерть герои?

"Мы всегда считали, что отец погиб в первые дни войны, - продолжает Валентин Константинович Черных. - Хотя "похоронку" так и не получили. У нас были разные предположения. Ну, конечно, первой была версия, что он погиб, отстреливаясь до последнего патрона. После войны мать нашел политрук полка. К сожалению, память не сохранила его фамилию. Он рассказал, что они отстреливались в окружении, не подпуская врага. Потом, во время короткой передышки, отец приказал, чтобы закопали все документы и партийные билеты. На тот момент политрук был последним человеком, видевшим отца. Дальше - опять бой, немцы прорвались, когда у наших кончились боеприпасы. Политрук попал в плен. Потом ему удалось бежать, найти партизан и воевать дальше. Возникла версия, что отец тоже попал в плен. Но вот тут мать решительно возразила: не мог Костя сдаться!
      Однажды я специально взял командировку, чтобы проехать по местам тех боев и попытаться найти следы отца. Обратился в Гродненский военкомат - там никаких данных не было. Встретился с пограничниками. Они мне сказали: у армейцев вы ничего не найдете - они этим не занимаются, а вот мы знаем все - какие были бои, кто погиб и где похоронили, но интересующих вас сведений у нас нет. И куда бы я потом ни обращался, всегда получал отписку: "Пропал без вести". Позже мой приятель, работавший на киностудии "Беларусьфильм", помог связаться с военным архивом - посмотреть, что осталось от 213-го стрелкового полка. Он нашел только несколько донесений, подписанных отцом. В основном это были донесения относительно политучебы бойцов полка. Но я по крайней мере увидел подпись отца. И поразился: оказалось, я подписываюсь точно так же, один к одному.
      Только он К. Черных, а я - В. Черных. Ну абсолютно то же самое выводит рука. Как будто некая программа заложена в генах. Я часто думаю, кем бы стал отец, если бы не война. На что он был рассчитан? Ему было только 33 года. За это время он прошел большой путь из самых глубин России. Отец мой - сибиряк. Родители его крестьянствовали, а потом ушли в Кемерово, на шахту.
      Отец, когда подрос, тоже работал в шахте - сначала саночником, потом учеником забойщика. В 1929 году вступил в партию, и его тут же направили на работу в милицию. В 1933 году он приехал на Псковщину, в маленький городок Красногородск - на летние милицейские сборы и там познакомился с моей матерью. Она училась в Опочке в педучилище. Потом отца командировали в Ленинградское училище политсостава - так он стал профессиональным политработником. Воевал в Финскую, был награжден орденом Красной Звезды и назначен комиссаром полка. Окончил курсы при Военно-политической академии им. В.И. Ленина в Москве. И быть бы ему комиссаром дивизии, если бы не война. Конечно, он связал бы свою дальнейшую судьбу с армией. И, возможно, стал бы крупным военачальником. Я часто думал о судьбе отца, но уже не надеялся узнать, как он погиб.
      И вот год назад, в канун 60-летия Победы, - большое потрясение: белорусские следопыты выяснили его судьбу! Только благодаря настойчивости этих молодых поисковиков я узнал, как погиб мой отец и где предположительно он похоронен".
      Историей первых дней войны на Гродненщине Василий Бардов начал заниматься еще в школьные годы. Самыми важными, самыми интересными людьми для него стали свидетели тех далеких трагических событий. С середины 80-х годов прошлого века начал он отыскивать участников первых сражений и записывать их рассказы. Служба в армии еще больше укрепила его в намерении продолжать свои поиски. А учась в Гродненском педагогическом университете, он встретил внимание и поддержку: здесь были давние поисковые традиции. Особенно увлекла его история 213-го стрелкового полка. Он даже создал группу поисковиков и в честь этого полка назвал ее "Поиск-213". Пятнадцать лет составлял он летопись полковой славы. В этой летописи нашлись и свидетельства о гибели комиссара Черных.
      Вот что рассказал Бардову бывший художник-оформитель клуба 213-го полка сержант Воронец. Севернее деревни Гуды, что в Лидском районе, полк, пытаясь выйти из окружения, наткнулся на немецких солдат. Все фашисты были уничтожены. Но одному все же удалось уцелеть и добраться потом до оккупированной Лиды на мотоцикле. Там он поднял на ноги целый гарнизон. Немцы преследовали полк по железной дороге и скоро его настигли. Вот при таких обстоятельствах и состоялся последний бой полка. Дрались насмерть, не щадя своей жизни. Но боеприпасы закончились. Комиссар Черных отстреливался до последнего патрона - последний приберег для себя. Фашисты были уже в десяти метрах от него. Застрелился и начальник штаба.
      Кто же хоронил их? Уцелевших бойцов, взятых в плен, заставили хоронить убитых немцев - их было множество. Скорее всего, наших похоронили потом местные жители. Вскоре на месте событий побывал лесник из деревни Слижи Константин Макарович Сорока и откопал присыпанное землей знамя, на котором значился номер полка. Так что предположительно известно, где похоронены командир и комиссар.
      "Поиск-213". Подумать только, когда Валентин Черных впервые отправился в Белоруссию на поиски свидетельств о жизни и смерти отца, этого самого Василия Бардова еще не было на свете. И вот он пришел в мир. И взял на себя великую миссию - поддерживать связь времен, чтобы не прервалась нить, связующая несколько поколений. Валентин Константинович готов был обнять его как сына. А сам Василий был потрясен не меньше: он и не думал, что Черных, сын того Черныха, окажется знаменитым кинодраматургом, автором сценариев хорошо известных телефильмов по романам Петра Проскурина "Любовь земная" и "Судьба", а также не менее популярных, оригинальных "Человек на своем месте", "Москва слезам не верит" (удостоен "Оскара"), "Выйти замуж за капитана" (в главной роли Виктор Проскурин), "Любить по-русски" и многих других. Последний фильм по его сценарию - "Свои", снятый режиссером Д. Месхиевым, получил Гран-При Московского международного кинофестиваля. Фильм был посвящен тем же трагическим событиям: третий месяц войны, из немецкого плена бегут трое...
      "Когда я писал этот сценарий, - рассказывает Валентин Константинович, - именно об отцовской судьбе думал. Я верил матери, что отец не мог сдаться в плен. И вместе с тем было какое-то неодолимое желание - прокрутить события в собственном воображении и угадать, как бы повел себя отец, если бы уцелел в бою и попал в плен. Ведь далеко не все оставляли последний патрон для себя. Наверное, думали, что еще могут пригодиться на этом свете Родине и Господу Богу, еще могут выжить, воевать и подороже отдать свою жизнь. Я изобразил троих таких людей. Они очень разные, но перед врагом ведут себя с поразительным единодушием. Меня многие потом упрекали, что я показал, как "свои" сдаются в плен. Конечно, в этот момент они производят тяжелое впечатление. Но потом-то им удается переломить ситуацию, бежать, воспользоваться помощью местных жителей и уйти в псковские леса с оружием в руках и единственной мыслью - вернуться в строй и воевать. Повторяю, когда писал это, я ничего не знал о последнем выстреле отца.
      Мать оказалась права: он не мог сдаться в плен. Но почему? Почему он предпочел застрелиться? Когда передергиваешь затвор пистолета, наверное, возникает последняя мысль. О чем? Не о том ли, что у тебя остаются дети и теперь они будут сиротами? Ты сам, по своей воле их осиротишь.
      Что-то должно пересилить эту мысль, чтобы человек спустил курок. И вот что я думаю. Он был мыслящим человеком и понимал: если на третий день войны комиссар полка, политический работник сдастся в плен - какой же будет эта война? Его все равно расстреляют - комиссаров и евреев расстреливали на месте - и потом раззвонят о расстрелянном комиссаре, сдавшемся в первом же бою. Он был сильным человеком и поступил согласно своим убеждениям. В тех условиях, в той обстановке это было равно подвигу.
      Я потерял отца очень рано, но его влияния хватило на всю жизнь. Раннее детство я провел в военных городках и, конечно, с тех самых пор очень хотел стать военным. Помню, мне перешивали одежду из старого армейского обмундирования, и я носил ее с гордостью. В то время мальчишки ждали призыва на воинскую службу. О том, чтобы "откосить" от армии, и речи не было. Я получил направление в авиационную школу, стал механиком и в дальнейшем служил на Дальнем Востоке, в истребительном полку. Поначалу считал: армия - это на всю жизнь. Но послужил и понял, что для армии я не гожусь: очень неуклюж, типичный "нестроевой". Военная форма сидела на мне колом.
      На демонстрации меня никогда не брали, чтобы не портил строй. Тем, у кого было среднее образование, предлагали идти в военные училища или в официальный запас. Но я уже решил: с армией придется прощаться. Я демобилизовался, однако к армии у меня на всю жизнь осталось, мало сказать, уважение - какая-то нежность. Я, по сути своей, из нее вышел.
      Мог, наверное, чаще писать об армейцах, но как вышло, так вышло. Хотя у меня таких фильмов, наверное, побольше, чем у других сценаристов. Самый памятный - "Выйти замуж за капитана".
      Его героем был пограничник. Через двадцать лет после премьеры фильм получил премию Федеральной пограничной службы "Золотое кольцо границы". Стало быть, выдержал испытание временем.
      В свое время, работая над сценарием "Верными останемся" для режиссера Андрея Малюкова, я объехал почти все страны Варшавского Договора и, можно сказать, окунулся в воинскую среду.
      Теперь вот Василий Бардов просит, чтобы я написал сценарий, который увековечит подвиг 213-го полка и память о моем отце..."
      В Белоруссии ждут сына комиссара. К его приезду поисковики готовятся уже год. Василий Бардов разработал для него маршрут. Начнется он в Гродно и пройдет до границы. Сначала - военный городок на Фолюше: там еще стоит дом, где размещался штаб армии и жил с семьей комиссар Черных.
      Потом - укрепления на Августовском канале. Там сохранились окопы и ДОТы, где 213-й полк двое суток держал оборону. Затем следопыты проведут гостя по маршруту, которым бойцы 213-го полка пытались выйти из окружения - через деревни Гожа, Привалки, Новая Руда. И, наконец, старожилы деревни Слижи покажут, где шел последний бой и где предположительно погребен комиссар.
      Валентин Константинович твердо обещает приехать этим летом. Фото: - В. К. Черных. 2006 год.




09.10.2009 13:09:26     Автор: Л. ЛЕЗИНА

Свое место в строю

На прокурорском мундире по правилам полагается носить только государственные и ведомственные награды. Поэтому и при параде Валерий Сергеевич Черных выглядит скромно, хотя его многолетний труд отмечен на самых различных уровнях. Но стоит озвучить лишь два его почетных звания - «Заслуженный юрист РФ» и «Почетный работник прокуратуры» - и станет понятно, как вели­ки заслуги этого человека в деле, которому он посвятил всю свою трудовую жизнь.

Прокурор города Белово Валерий Сергеевич Черных - на стра­же закона уже 36 лет. А три поколения мужчин из рода Черных - Сергей Григорьевич, Валерий Сергеевич, Юрий Валерьевич - про­служили в прокуратуре более 75 лет.
Юбилейная дата стала поводом для интервью с Валерием Сергеевичем. Разговор получился совсем не парадным и, пожалуй, впервые за свою трудовую деятельность прокурор, самый серьез­ный ( по должности ) человек в городе, предстает перед земляками, как это принято говорить, без галстука.
- Похоже, что о про­фессии юриста вы меч­тали с детства ?
- Ничего подобного. В семнадцать лет я и пред­ставления не имел, кем стать. Правда, старшие братья всегда надо мной подсмеивались : «Быть те­бе, Валерка, бухгалтером». Дело в том, что они рано из дома улетели. Один стал инженером водного транс­порта, другой - горным ин­женером. Ну, а младшему полагалось поддерживать родителей, быть рядом. Значит и работу искать поспокойнее. А я после школы неистово играл в футбол за сборную города - команду «Спартак» - и поступил работать на за­вод «Кузбассрадио».
Сегодня просто непонятно, как это: сын прокурора, футболист сборной города - и по пер­вому звонку - в армию...
- Иного варианта даже и не подразумевалось. Раз положено - отдай Родине долг. Я два года провел за границей - в Германии. Правда, там я ничего, кроме пяти полигонов, не видел - потому что служил в артиллерийской раз­ведке. Но память об этом времени храню. Разве за­будешь, например, такое: идет наша батарея мимо трибуны строевым шагом. Командир полка правой рукой отдает нам честь, а левой... кулак показывает - в качестве моральной поддержки, чтобы прошли лучше немцев, следующих за нами. Действовало.
А, в общем - то, армия помогла навести порядок в мыслях. И, вернувшись домой, я сообщил отцу, что поеду поступать в Сверд­ловский юридический инс­титут, тот самый, который и он окончил. Хотя и в тот мо­мент мною скорее двигало желание сделать приятное отцу, чем тяга к профессии. Интерес пришел позже.
- Представляю, как Сергей Григорьевич гор­дился вашим дипломом.
- Нет, не дипломом.
Настоящую гордость я увидел в глазах отца, когда получил первый классный чин. Он мне тогда даже рюмку налил. А мама все время спрашивала : «Вале­рочка, а у тебя наган есть?» Я объяснял ей, что у меня ПМ (пистолет Макарова ) есть...
- А почему наган-то?
- Это семейное пре­дание. В середине трид­цатых годов молодую девушку, выпускницу педагогического технику­ма прислали на работу в Ленинск-Кузнецкий. И по­ручили, в рамках всеобщей борьбы с неграмотностью, обучить чтению и письму передового шахтера, быв­шего партизана Григория Черных. Что она и делала. А у Григория был сын, в тот момент уже работник про­куратуры, направленный туда с шахты по комсо­мольской путевке. И носил тот сын наган в кобуре... Вот так моя мама встре­тила моего отца, чтобы потом разделить его не­легкую судьбу. Она поеха­ла за ним в погранотряд в Забайкалье, она ждала его с фронта, она не спала но­чами, когда он, уже, будучи прокурором Беловского района, мотался по селам на лошади, прихватив с собой винтовку, чтобы обо­роняться от волков. Она родила ему трех сыновей, воспитала нас и еще сотни других мальчиков и дево­чек - ведь много лет моя маленькая, хрупкая мама, Нина Герасимовна, служи­ла в школе, в том числе и в школе №76, учительницей начальных классов.
Жизнь сегодня меняется довольно стремительно, а как эти изменения касаются деятельности прокура­туры?
- Самым прямым обра­зом. Неизменным остается только принцип - стоять на страже закона. А само содержание нашей работы постоянно расширяется. К примеру, сегодня про­куратура контролирует
расходование средств по национальным проектам, ведет борьбу с коррупцией ( хотя это всегда было нашей прерогативой ), занимается вопросами экологии...
Государственная Дума принимает новые законы даже не сотнями - тысяча­ми. Представьте, как нужно работать, чтобы успеть за временем.
- Можно ли выразить объемы работы прокура­туры города в цифрах?
- Конечно. Но сначала я хотел бы подчеркнуть, что работает в нашем коллек­тиве всего 18 оперативных работников. И, к примеру, в прошлом году мы рас­смотрели 1319 обращений граждан. Около 450 из них удовлетворены, людям оказана помощь. Здесь нужно учесть, что не всегда беловчане обращаются по адресу, кто - то заблуждает­ся, ошибается. Но ответы даны всем. Прокуратура поддержала более тысячи обвинений в судах. По об­щенадзорной деятельнос­ти 358 должностным лицам внесены представления об устранении нарушений закона, выявленных в ходе прокурорских проверок. Опротестовано 200 неза­конных правовых актов.
Одна из составляющих нашей работы - утверж­дение обвинительных заключений дел, переда­ваемых в федеральный суд следственным комитетом и подразделениями УВД. В общей сложности в минув­шем году таких дел было 1028. И это далеко не пол­ный перечень всех направ­лений нашей работы.
- А как у прокуратуры складываются отноше­ния с властью ?
- Со всеми первыми руководителями города, с которыми мне пришлось и приходится сотрудничать уже в роли прокурора, у нас было взаимопонимание и добрые деловые отноше­ния. И я с благодарностью вспоминаю и Геннадия Петровича Шатилова, и Евгения Ивановича Паршукова, и Николая Анатолье­вича Власова.
В Белове очень ува­жительно относятся к роли и месту прокуратуры. Адекватно воспринима­ют акты прокурорского реагирования и проводят соответствующую работу. Эти традиции продолжил и развил сегодняшний глава города Евгений Александ­рович Панов.
- Сотруднику право­охранительных органов постоянно приходится иметь дело с негати­вом, а есть ли рецепт, как защититься от раз­рушающего действия отрицательных эмоций, сохранить личностные качества ?
- Не секрет, что нам при­ходится заниматься особо опасными преступлениями, иметь дело с отъявленными мерзавцами. А дальше уже от тебя зависит, как себя по­ведешь, сумеешь ли поста­вить барьер... Я, к примеру, с горечью наблюдаю, как сотрудники правоохрани­тельных органов перенима­ют блатной жаргон... Хотя сегодня в нашем обществе это чуть ли не нормой стало. Конечно, в пропаганде нега­тива постарались средства массовой информации, кино и телевидение. Но на вопросы, что делать и как это прекратить, у меня один ответ : запрещать! Вон с экрана порнуху, жаргон, насилие, разврат ! Нам такая жизнь не нужна ! И разго­воры о демократии здесь неуместны. Когда нормаль­ные родители воспитывают детей, они в первую оче­редь прививают им понятие «нельзя!». Почему же взрос­лым все стало можно? От социалистической морали мы ушли, а к христианской никак не придем. Не люблю дилетантских разговоров о гуманизме к отъявленным преступникам. И считаю, что смертную казнь в Уголовный кодекс нужно вернуть. Пре­жде всего, как превентивную ( профилактическую ) меру, чтобы подлецы и отморозки знали, чего им бояться.
- Понятно, что про­курор - человек очень загруженный, и все же, чем вы любите зани­маться в часы досуга, сохранилось ли увлече­ние спортом ?
- Нет, спортом я уже не занимаюсь, и со временем пришел к выводу, что са­мые главные изобретения человечества - это колесо и... диван. Хотя ярым при­верженцем «диванной пар­тии» себя тоже назвать не могу. В свободное время встречаюсь с друзьями, с теми людьми, с которыми меня объединяют общие интересы - охота, автомо­били... На охоте уже чисто спортивный азарт. Стреля­ем утку на взлете и раду­емся, когда мимо. Никаких животных я принципиально убивать не хочу.
Корпеть над розами и выращивать пусть даже и виноград - не мое дело. Характер такой : в боль­шом городе я - человек сельский, но в селе - го­родской. Хотя и огороды, и подсобное хозяйство, и пятнадцать соток картошки в поле - все это прошел по полной программе.

А что касается увлече­ний, то это документальная литература о войне. Я со­бираю книги по этой теме, стараюсь вникнуть во все детали, переосмыслить давние события. И каждый раз убеждаюсь, как дорого стоила нам Победа.
- И все же, чем обус­ловлен этот интерес у человека, родившегося после войны, видевшего события тех лет только в кино ?
- Это, наверное, какая-то генная память. Явс­твенно представляю, как разбомбили под Сталин­градом эшелон, который вез на фронт моего отца и его товарищей... Остаться в живых повезло немногим, к счастью, и отцу.
Только 60 лет спустя стала известна судь­ба моего родного дяди - Константина Григорье­вича Черных. Он служил в 213-м стрелковом полку под Гродно. Оказалось, что тогда - в июне 1941, в первый день войны - они отчаянно отражали атаки врага, но когда кончились боеприпасы и не осталось сил, комиссар Константин Черных и начальник штаба капитан Царенок застре­лились. Воспользовались последней пулей, остав­ленной для себя, чтобы не сдаваться в плен. Другого выхода у них не было... Со­хранились их могилы.
Вот такие строки впи­сала в военную историю и наша семья.
- Валерий Сергеевич, а вам не обидно всю жизнь провести в одном городе?
- Нисколько. Напротив, когда я получил назначение в Ленинск-Кузнецкий, то просто затосковал. И не чужой для нашей семьи город, и работалось там неплохо, и результаты были высокими. Но свое новое назначение в Белово в 1993 году воспринял как везение. Пусть поначалу и пришлось нелегко... представьте себе психологическое состоя­ние людей, на глазах кото­рых я начинал стажером... А тут - нате вам: прокурор...
Вот уже более десяти лет наша прокуратура - лучшая в Кемеровской области. Я не отношу эти профессиональные результаты к себе - это заслуга всего коллектива. Горжусь своими коллегами, благодарен им за предан­ность делу, за совместную работу. А в роли прокурора наблюдаю уже второе по­коление сотрудников.
Конечно, лестных, пре­стижных предложений бы­ло немало и в Кузбассе, и за его пределами. Просто я своевременно понял, что здесь мое место в строю. Здесь я вырос, здесь мои друзья, здесь мама моя жила...
- Но быть прокурором среди друзей тоже до­статочно сложно.
- Нормально. Просто не нужно путать профес­сиональный долг и личные отношения. Это правило и для друзей, и для семьи. У меня ведь жена - тоже юрист, в муниципальном управлении. Но к решению проблем своего подразде­ления она меня никогда не привлекает. Тут в первую очередь - профессиональ­ная этика.
- Валерий Сергеевич, ваш младший сын окан­чивает юридический фа­культет. Каким вы видите его будущее ?
- Пусть выбирает сам. Но я бы хотел, чтобы он работал в прокуратуре.

Беседу вела Л. ЛЕЗИНА