Рядом был дробильный завод. Жили мы в большой казарме, бывшей конюшне. От границы до штаба было меньше десяти км. Из этого места мы перешли к границе. Вначале моя 2-я рота жила в палатках в 3-х км от 6-й погранзаставы (д. Скеблево), а на зиму перешли в землянку, которую для нас построила 3-я рота. Стены и пол землянки были обшиты досками, а окна были вверху. Землянка 3-й роты находилась метрах в 100 от нашей роты (южнее). Взвод арматурщиков (около 60 чел.) обитал на верхнем ярусе нар, в середине землянки.
Из командиров помню старшего политрука Чикинёва, лекции которого мы очень любили, комроты Алексеева, командира 2-го взвода Горлова (он из Калининской или Смоленской области). Фамилию командира 1-й роты не помню – Фабин или Фарбитный. По своему взводу помню Курилова, Денисова, Мироненко, Пругло, Наконечного (из Полтавской обл.), Керкеса, Рубана, Матвеева, Гвоздия (из Днепропетровской обл.).
Несмотря на тяготы нашего быта и почти рабское положение, работу до последних физических сил, моральное состояние всех моих друзей, считаю, было высоким.
Работало комсомольское бюро роты, комсоргом вначале был Курилов. Он и Иван Денисов дали мне рекомендацию для поступления в комсомол. Помню, как здорово Иван проводил политинформации, как весело шутили иногда ребята во время работы. Бывало, сидим мы глубоко в ДОТе, плетём арматуру, Иван поёт:
«Маланья, Маланья, Маланья моя,
Когда же я снова увижу тебя?
Мала-а-а-анья, Мала-а-а-а-нья,
Не забыва-а-й меня!»
Куплет все хором подхватывают и смеются. Тяжёлое было время, но мы были молоды, и воспоминания о довоенной армейской службе остались хорошие.
Весной 2-я рота перешла в палаточный городок. Деревня Жабицке была видна из палаточного городка. Рота строила ДОТы в зоне примерно на 6 км вдоль границы, на северо-восток от палаточного городка. Наш взвод арматурщиков работал почти на двадцати ДОТах. Это были различные по конструкции сооружения – 1, 2-х и 3-х амбразурные. Помню, что был готов ДОТ «115». Его накрыли сеткой с маскировкой.
Недалеко от палаточного городка работал передвижной бетонный завод, возле него устроили эстакаду. Бетономешалка работала круглосуточно. Был стройучасток и в Сопоцкино. Там были мастерские, лесосклад и склад цемента. Однажды мы поехали туда за материалами. Из любопытства заглянули в костёл, где шла служба. Ксёндз пожаловался начальству, могли нас наказать, но мы не признались.
В июне нас стали часто посещать «высокие» гости, проверяющие. Однажды к ДОТу, где наш взвод устанавливал готовые блоки арматуры и сплетал их проволокой, подъехала легковая машина с незнакомыми мне командирами. Никого из нашего начальства с ними не было. Я как раз работал наверху, день был жаркий, я был без гимнастёрки. Чтоб мне не влетело за одежду «не по форме», я быстро спустился вниз, в ДОТ, по опалубке.
Гости поднялись на холм к нашему ДОТу, что-то друг другу показывали, объясняли, жестикулируя. Посмотрели, как мы усердно плоскогубцами орудуем, и быстро уехали. Тогда из разговоров наших техников я впервые услышал фамилию «Карбышев».